Алла Драбкина - Волшебные яблоки

Соня вышла на кухню. Кухня была совсем пустая, если не считать газовой плиты и одной табуретки. Очень печальная это была кухня, такая печальная, что Соня наконец расплакалась. Она не заметила, как вошла Аленка.

— Почему ты плачешь? — спросила Алена и обняла Соню.

И как уж это получилось, Соня сама до сих пор не может понять, но она вдруг сказала сквозь слезы:

— Мишка в тебя влюбился! — И зарыдала пуще прежнего.

— Этот дурак? — удивилась Аленка. — Ну и пускай… Только… откуда ты знаешь?

— Он мне сам сказал, бедный Мишка…

Лицо у Аленки стало растерянным. Ей это было ужасно неприятно, совсем ни к чему ей это было. Она даже плечами передернула.

Ну и пускай, злорадно подумала Соня. Пускай у нее такое испуганное лицо. Почему ей все должны говорить только приятное? Почему у нее должно быть все, чего только пожелает человек: и собака, и целый миллион добрых старших братьев, и родители, которые совсем не ругаются, что у них в доме толчется разный народ. Почему это на нее никто не сердится? Почему…

Очень много всяких «почему» и «потому» напридумывала Соня себе в оправдание.

— Передай своему Мишке, что я его видеть не могу, — сказала Аленка.

— Ему нельзя говорить такие вещи, — убежденно сказала Соня.

— Почему это?

Почему, почему? Сонька еще не придумала — почему. Она сделала загадочное лицо и сидела на единственной табуретке с загадочным лицом.

— У него порок сердца, — сказала она наконец, — он может умереть, если его расстроить…

Соня говорила, не глядя Аленке в глаза. Она сама ужасалась тому, что говорила, чувствуя, что ей придется когда-нибудь рассчитываться за эти слова, но остановиться уже не могла.

Стоп.

Я очень хочу, чтобы все вы задумались на этом месте моего рассказа. Заметьте, как легко, оказывается, соврать. Особенно, если получилось складно. Особенно, если вы умеете придумывать всякие истории, умеете мечтать. Почему бы иногда не соврать, что вы легко берете высоту в метр пятьдесят и бегаете шестьдесят метров за пять секунд? Соврали, а проверить вас в данную минуту невозможно. Но когда-нибудь вдруг настанет такой момент, когда все будут ждать от вас чудес, а окажется…

Ага, вам стало страшно, правда? Даже представить себе страшно.

Вот так же страшно стало Соне. Аленка рассказала друзьям о болезни Мишки, и ребята окружили Соню, требовательно глядя ей в глаза. Вот тут бы и сказать, что она пошутила, ну, не пошутила, так взять и признаться, что солгала. А ребята смотрели прямо в лицо: одни недоверчиво, другие растерянно, третьи виновато.

Виновато смотрели — ясно почему. Ведь в доме не было ни одного мальчишки, который бы с Мишкой не дрался. А Мишка, оказывается, болен, а Мишку, оказывается, бить нельзя, а то он умрет…

Ребята в этом доме были хорошие, они не хотели, чтоб Мишка умер. Им даже показалось, что и вообще Мишка хороший парень, лучше всех во дворе, что он просто от болезни такой раздражительный.

— А ты не врешь? — спросил у Сони Вася.

На Васю посмотрели как на жестокого, бессердечного человека. Ему тут же припомнили, что он больше всех угнетал и травмировал Мишку, и Вася вынужден был замолчать и даже извиниться.

А Соне уже даже и не казалось, что она врет, настолько все ребята ей поверили. И она тоже с возмущением посмотрела на Ваську и на эту жестокую Аленку, которая не хочет видеть человека, приговоренного к смерти.

Аленка отошла в угол и там тихонько заплакала. Соне на минутку стало ее жалко, она вспомнила, что Аленка-то ведь ее утешала, но жалеть было некогда, потому что в данный момент Соня была главным человеком. Это она открыла всем страшную роковую тайну, это от нее все ждали дальнейших указаний к действию. И она дала указания.

Она сказала, чтобы все Мишке подчинялись, Аленка дружила с Мишкой и больше ни с кем и чтоб никто его не передразнивал.

Растерянные ребята выслушали ее в полном молчании…

А Мишка (его как раз посылали в булочную и он возвращался с половиной круглого хлеба и батоном за тринадцать копеек) был очень удивлен тем, что ребята смотрели на него добрыми, сочувствующими глазами. Мишка людей с такими глазами не уважал, ему казалось, что человек с добрыми глазами — трус. И он попытался учинить сразу несколько драк, но ребята поспешно разошлись по домам…

Мишка почувствовал новое отношение к себе ребят. Причин такой перемены он не доискивался, не такой он был человек, чтобы удивляться, пытаться что-то разузнать и объяснить самому себе. Он ощущал, что приобрел среди ребят какую-то власть, но всей неограниченности этой власти еще не знал…