Михаил Самарский - Остров везения

Каждый год во всем мире возникает сорок-пятьдесят ураганов. Чаще всего продолжительность их «жизни» составляет не более двух недель, хотя этого вполне достаточно, чтобы натворить разных бед и насолить человеку.

Люди такие смешные. Ураганам обычно принято присваивать имена. Раньше их называли только женскими именами. Хорошую репутацию заслужили себе ураганные женщины, ничего не скажешь. Так вот, с этим покончено раз и навсегда. Общественность посчитала это вопиющей дискриминацией и заставила ураганы сменить пол – они теперь стали «мужчинами».

И напоследок любопытная информация. Для точной классификации силы ветра во всем мире принята шкала Бофорта, созданная им еще в 1802 году. Согласно этой шкале существует двенадцать видов (классификаций) ветра, начиная от легкого бриза и заканчивая тайфунами, или, если вам нравится индейское словечко, ураганами.

А мне нравится другое слово. Помните Александра Сергеевича и его «Бурю»?

Аж сердце защемило. Когда, когда же уже меня отправят на Родину? Наша буря продолжалась до утра – все стучала кулаком по горе, за которой мы спрятались. На следующий день все стихло, и народ потянулся обратно на свой чудо-остров.

Следующую ночь мы ночевали уже дома. Без всяких завывающих зверей, плачущих детей и без запоздалых путников.

У меня появился стажер. Юра привел чернющего лабрадора и приказал мне:

– Обучай!

– Ав! – бодро ответил я, а сам подумал: «Сначала нужно языку его научить».

Не представляю, что бы я делал здесь без Чанги. Она и тут мне помогла. Да, забыл представить вам коллегу! Знакомьтесь – Кито! Имена у них, конечно, звучные – с первого раза и не запомнишь.

– Кито, – спрашиваю я у Чанги, – это от слова кит, что ли?

– Да нет, – смеется она. – На местном языке это означает «орел».

– Ух ты, – удивился я. – Ну, посмотрим, что это за птица такая.

Орел покосился на меня глазом и что-то спросил у Чанги.

– Чанга, – предложил я. – Ты постепенно приучай его к моим командам, переводи. Тут ничего сложного нет, просто, пока я буду учить ваши слова, мы потеряем много времени. За мной ведь могут приехать в любое время.

– Ты все-таки собрался домой? – хмыкнула обезьяна.

– А что, разве есть другие варианты? – нахмурился я.

– Тебе здесь не нравится? Тем более работаешь теперь по специальности. Тут у нас всегда тепло, бананов… Ну, ладно, не бананов, но еды хватает и для тебя. А там у вас морозы…

– Ты думаешь, что говоришь, Чанга? – возмущенно спросил я.

– А что я такого сказала? – развела руками обезьяна.

– Ты бы своего Юру бросила?

– Нет, что ты! – замахала и руками и ногами Чанга. – Как же так?

– Ну, так вот! – отвечаю. – А у меня там целый академик остался без поводыря. Как же я могу бросить его, чудо ты гороховое?

– Ой, прости, прости, Уача…

– ?!

– …то есть Трисон, прости меня, я совсем упустила это из виду. Да, тут ты прав, дорогой. Я с тобой согласна.

– То-то! – гордо произнес я.

Орленок наш оказался очень способным малым. Впрочем, удивляться тут нечему – это же все-таки лабрадор. Единственное, к чему он сложно привыкал – к шлейке. Но тут нужно честно признаться, не всем она нравится. Между прочим, я знаю многих слепых людей, которые отказываются от лишней амуниции – на собаке остается только ошейник и поводок. Но я бы так не рисковал, здесь упрощения не всегда уместны. Чтобы вам было понятно, приведу такое сравнение: поводырь без шлейки – это примерно как если бы вы на автомобиль вместо баранки велосипедный руль прикрутили. Удобно было бы вам рулить, признайтесь? Вот так и здесь. Шлейка гораздо полезнее для слепого – она позволяет вовремя передать информацию об опасности для человека. Через шлейку незрячий получает мгновенно сигнал на свою руку, к примеру о моей остановке перед препятствием, а через поводок такой сигнал не передашь. А тут такое дело, что каждый сантиметр важен. Ступил человек на полметра дальше – и оказался в луже, ноги промочил, потом заболел. Но и это полбеды, лекарства попил – да выздоровел. А вот если впереди не лужа, а, например, внезапно образовавшаяся яма или траншея, да мало ли что. Рабочие ведут свои какие-то работы, иногда в их ямы здоровые люди падают. Да-да, сам лично видел. Рабочие забыли огородить, повесить флажки или фонари, а человек задумался и свалился в траншею. И ничего тут странного нет. Если человек ходит одним и тем же маршрутом много лет, ему и в голову не может прийти, что на его пути встретится яма. А у нас, поводырей, такого не бывает. Мы как раз за этим смотрим внимательно: любая кочка, ямка, препятствие – все обходим или останавливаемся, чтобы человек проверил все тростью и принял решение, что делать дальше.