Ольга Заровнятных - Портрет синей бабочки

Однако мои одноклассники вели себя как ни в чем не бывало. Возможно, они галдели больше обычного, но и только. Одна я была смурная. Передо мной был сложный выбор: либо перешагнуть через себя, надеть вечером это чертово платье и сходить на бал, либо просто не ходить на него! Последний вариант мне казался все более и более приемлемым. Никто ведь даже и не подумает, что я струсила. Никто даже и не заметит моего отсутствия!

Учительница задерживалась. После звонка прошло уже пять минут, и часть наиболее озорных мальчишек уже готовилась рвать когти – раньше все они были моими друзьями, и я, происходи это все год, а то и два назад, сбежала бы вместе с ними, а сейчас они и не смотрели в мою сторону.

Однако едва первый из них достиг выхода из класса с разудалой улыбкой во все лицо, как дверь открылась, вошла учительница. Все встали, озорники мгновенно оказались на своих местах. Я даже слабо улыбнулась, наблюдая этот мультяшный переполох. Но сердце, едва взметнувшись, тут же упало на свое место, как только учительница произнесла:

– Ребята, минуточку внимания. В нашем классе новенький!

Я опустила голову, слегка по инерции мотнув ею в знак своего несогласия. Только новенького в нашем классе еще и не хватало! А ведь он может оказаться гораздо хуже Никиты. Может, он подстрекало. Может, едва узнав о том, что в классе есть слабое звено – то есть я, – он начнет всячески меня унижать, преследовать, да мало ли… Мне казалось, что только-только все улеглось, а тут какой-то новенький на мою голову.

– Александр Дроздов перешел к нам из четвертой школы. Прошу любить и жаловать. Саша, проходи, садись на свободное место, – сказала учительница.

По нашему среднему ряду, улыбаясь мне во все лицо, шел Дрозд. Я смотрела на него совершенно ошалевшим взглядом. Миновав Дину, сидящую на третьей парте, и даже не взглянув на нее при этом, Дрозд уверенно подошел к моей парте, поставил рюкзак на пол и шепнул:

– Ну привет!

Едва мы уселись, по всему классу пошло шушуканье. Все оборачивались на нас, девчонки округляли глаза, а мальчишки – и это было самое удивительное – подмигивали мне, так что я даже покраснела. Одна лишь Дина не обернулась, так и просидела с идеально ровной спиной. Но это меня совсем не волновало.

После уроков Дрозд проводил меня до дома. Ах да, пардон, его же, оказывается, звали Саша! В том, что Дрозд оказался моим тезкой, я видела какой-то особенный знак судьбы. Мы болтали обо всем на свете по дороге домой и все не могли наболтаться. Называть его Сашей или Шуриком у меня язык не поворачивался, я так и звала его по старинке Дроздом.

Оказалось, что Дрозд давно уже просился в нашу школу. Несмотря на то что четвертая была прямо перед его домом. Родителям он объяснял свое стремление улучшенной программой обучения в нашей школе по сравнению с четвертой. Но на самом деле, как он рассказал мне, щурясь на солнце, словно черный кот, а не безобидная пташка, из-под длинной черной челки, ему просто хотелось перемен. Я краснела, боясь даже предположить, что истинная причина его перевода во мне.

Пока мы были в школе, туман сошел. Ярко светило солнце. И знаете что? Оно вполне ощутимо припекало! Такая резкая перемена очень характерна для весны, но я всякий раз была к ней совершенно не готова. Я расстегнула курточку, а Дрозд свою и вовсе снял и закинул на плечо, держа за петельку.

Мы остановились на детской площадке перед моим домом. Мне оставалось пройти по тропинке – и я дома. Только вот домой совсем не хотелось. Да и Дрозду, видимо, тоже. Мы уже перебрали множество тем: у кого где живут бабушки, кем работают родители, кто куда ездит летом… Дрозд много шутил и сам, и вместе со мной, смеялся своим шуткам. Громче меня, кстати, потому что я в этот день так часто краснела, словно у меня и правда поднялась температура.

– Ох, блин! – воскликнул вдруг Дрозд. – Замри и не двигайся!

О боже… Я послушно замерла, чувствуя, что готова разреветься. Я до смерти боялась пауков. И когда в доме в поле видимости появлялся паучок, мама так и кричала: «Не поворачивайся! Замри!» – ну и устраивала ему разборки. Так что я была абсолютно уверена, что на меня откуда-то с неба (с ветки, с пролетающей паутинки…) упал паук.

– Никогда таких не видел! – с восторгом произнес Дрозд, глядя куда-то на мою макушку.

Ну, я, конечно, слышала, что некоторые мальчишки обожают пауков. Есть даже такие, которые разводят этих ужасных, огромных паучар – птицеедов. Для меня такое хобби было сродни извращению. И вот сейчас, осознав, что мой лучший друг любуется пауком у меня на голове, я готова была потерять сознание.