Жан-Филипп Арру-Виньо - Омлет с сахаром

• Жан В. — 6 лет. Все время Витает в облаках.

• Жан Г. — 4 года. Обидная буква, но он и вправду самый Гадкий.

• Жан Д. — 2 года. Еще маленький и прозвища пока нет, но Жан А. часто шутит: «Жан Д., Держи крепче штанишки».

Когда мы гуляем по Шербуру все вместе, люди на нас странно смотрят. Пятеро братьев, как луковицы в плетенке, только лопоухие. Разве это семья? Скорее аттракцион для зевак. Мне кажется, мы и вправду похожи на артистов цирка. Например, на карликов-акробатов, которые с легкостью прыгают через кольца или выстраиваются в пирамидку.

— Внимание! Внимание! Только сегодня вечером в нашем цирке уникальный номер Жанов-эквилибристов!

Мама, у которой всё всегда под контролем, разделила нас на три группы: взрослые (Жан А. и я), середнячки (Жан В. и Жан Г.) и самый маленький — Жан Д. (он один в комнате). Я живу в комнате с Жаном А. У нас двухъярусная кровать, мы по очереди накрываем на стол и вытираем посуду, но в случае чего нам и достается больше всех, потому что мы старшие и должны быть примером для остальных. Но иногда мне все-таки хочется быть Жаном Единственным. Быть одним ребенком в семье. Отдельной единицей, а не частью банды. Тогда можно сколько угодно спать на верхней полке, а не уступать ее постоянно Жану А. лишь потому, что он старший и любит покомандовать. Но родственничков не выбирают, как говорится.

— Жан В., — сказала мама, — вынь, пожалуйста, палец из носа. Да послушайте же меня. Я хочу сказать вам кое-что важное.

Она завела пластинку с рождественскими песенками, села в кресло напротив, и стало понятно, что речь пойдет о чем-то очень серьезном. Жан В. перестал наконец вытряхивать застрявшие в штанишках елочные иголки. Мигала гирлянда, по стеклу стучал дождь — снега в этом году на Рождество опять не будет. В печке тихо потрескивали дрова, и от стоящей в углу огромной елки пахло смолой.

Я обожаю дни накануне Рождества. Гостиная украшена гирляндами и ангелочками из золотой бумаги, а вечером после ужина каждый из нас открывает свое окошко на специальном рождественском календаре. Перед яслями стоят пять барашков из гипса. По одному для каждого из нас. Если целый день вести себя хорошо, то можно понемножку пододвигать своего барашка ближе к яслям.

Но Жан А., конечно, во всем — даже в гонке барашков под елкой — хочет быть первым, так что остальным приходится мухлевать и передвигать своих тайком: а вдруг все-таки удастся выиграть этот «барашечный забег»? Вечером фигурки надо возвращать на старт. Такое чувство, что Рождество не наступит никогда!

— Так кто же все-таки хочет услышать грандиозную новость? — спросила мама.

Жан В. и Жан Г. подняли руки быстрее всех: «Я! Я!»

Жан Д. испугался, что сейчас что-то важное произойдет без него, и тоже стал кричать во весь голос: «И я! И я!» И все закричали разом — ведь каждому хотелось быть первым.

— Тише-тише! — попыталась успокоить нас мама. — Что можно услышать в таком гаме?!

Вдруг она резко побледнела, переменилась в лице и схватилась за живот. Мы мгновенно замолчали и бросились к ней: «Мама! Мама!»

Жан В. стал хлопать ее по руке, я схватил рождественский календарь и начал махать им как веером, Жан А. полетел на кухню за водой.

— Разойдитесь! — крикнул он. — Из-за вас маме нечем дышать.

— Ничего страшного, — заверила нас мама, открывая глаза. — Стало немного душно, но уже прошло.

Я же говорил, у мамы всегда всё под контролем. Даже собственное здоровье. Ей никогда не бывает плохо. Именно поэтому мы так испугались. Мы впятером окружили ее и молча смотрели, как она приходит в себя.

— Мне уже лучше. Не беспокойтесь, — повторила она.

Жан Г. протянул маме горсть клейкой лакрицы, которую достал из кармана. Похоже, ей действительно стало лучше, и она вежливо отказалась. Тогда Жан Д. засунул непригодившееся «лекарство» себе в рот, как будто ему тоже вдруг «поплохело».

— Ты точно увелена, что все плошло? — спросил он.

— Точно-точно, — ответила мама, держась за живот. — Это, собственно, и есть моя грандиозная новость…

Мы переглянулись: «Что она имеет в виду?..»

— Я хотела, чтобы папа сообщил вам об этом сам, но он поздно вернется, — продолжила мама. — В общем, я жду нового ребеночка.

Если бы мама выстрелила из пушки прямо посреди комнаты, это, наверное, поразило бы нас меньше. Жан Д. застыл с открытым ртом и черными от лакрицы зубами, с которых прямо на подбородок стекала слюна; Жан В. старательно что-то считал на пальцах, не веря своим глазам…