Светлана Лубенец - Бабочка из Поднебесной

Изготовление серебряных украшений — еще одна страсть всех женщин из древней деревни Ли. Ника подумала, что, если бы была постарше, обязательно попросила бы отца купить ей на память о Китае серьги. Но, очень изящные, с затейливым иероглифическим орнаментом, они были слишком крупными и потому, как показалось Нике, не подходили пятнадцатилетней девочке. Зато расческу из затвердевшего пальмового волокна Николай Иванович ей купил. Ника даже смогла объяснить мастерице, что хочет, чтобы на ручке была вырезана бабочка, что тут же и было сделано.

Потом русские туристы смотрели, как местные жители ходят по стеклу и облизывают раскаленный металл, видели спектакль, в котором под барабанный бой китайцы представляли различные религиозные ритуалы. В свободное от экскурсии время Николай Иванович пострелял из старинного арбалета и пометал дротики. Он предлагал Нике поучаствовать в национальном танце с бамбуковыми палками, куда приглашались все желающие, но она отказалась. Девочка долго не могла понять, что мешает ей сегодня веселиться от души. Она завидовала отцу — он походил на любознательного подростка, который всюду сует свой нос, все хочет испытать на себе и все попробовать. Ника смогла по-настоящему обрадоваться только холодному и очень вкусному фрэшу из сахарного тростника с добавлением лимона, да и то, наверное, только потому, что было очень жарко.

Уже в автобусе по пути к отелю девочка вдруг поняла, что переживает за Стаса. Как он там один со своей головной болью? Они развлекались, а он там лежит в номере один. А они с отцом даже не догадались купить ему в деревне Ли и Мяо какой-нибудь сувенир! Пожалуй, она не станет пить вторую бутылочку фрэша, а отдаст ее Стасу. Такой напиток они еще в Китае не пробовали. Он наверняка обрадуется.

Ника очень удивилась, когда не обнаружила Стаса в номере. Сначала она почувствовала себя неприятно уязвленной. Она о нем переживала, а парень наверняка развлекается где-нибудь на территории отеля, благо этих самых развлечений хватает. А голова его, конечно же, уже давно прошла. Когда Стас не появился к ужину, Ника заволновалась и была удивлена, что отца совершенно не беспокоит его отсутствие. Наконец она не выдержала и спросила:

— Папа, как ты думаешь, куда делся Стас? Скоро же идти на ужин…

— Видишь ли, дочь моя, — отозвался Николай Иванович, — Стаса на ужине не будет. А также его не будет на завтраке, обеде… ну… и так далее…

— В каком смысле?

— А в прямом!

— Папа! Ну, хватит! — возмутилась Ника. — Зачем ты говоришь ерунду?

— Это не ерунда. Его действительно не будет!

— Папа… — Ника настороженно посмотрела на отца, — …что-то мне кажется, ты знаешь, где Стас…

— Знаю, дочь, знаю…

— И где же он?

— Думаю, что сейчас он в аэропорту известного тебе города Санья.

— Как? — растерялась Ника. — Почему?

— Я думаю, тебе лучше знать! — Николай Иванович усмехнулся.

— Папа! — крикнула девочка. — Перестань меня мучить! Объясни, что случилось! Зачем Стас поехал в аэропорт?! Не Долинских же провожать!!

— Конечно, не провожать. Он с ними летит в Санкт-Петербург.

— Зачем?!

— Затем, что тут ему осточертело!

— Не понимаю…

— Вот ведь неправда, дочь моя! Ты же знаешь, что он в тебя по уши влюбился! А ты что?

— А что я…

— А ты предпочла ему этого… Глеба… плейбоя вашего…

— Ничего не понимаю… — потерянно произнесла Ника. — Как можно было уехать, когда по путевке еще завтра день… Мы собирались в джунгли, самые настоящие… тропические…

— А он скоро вернется в питерские каменные джунгли!

— Но как ты мог его отпустить, папа?! Одного? Разве ты за Стаса не отвечаешь перед его родителями! В конце концов, ему всего лишь пятнадцать лет! Неужели ты за него не переживаешь?

— Ну… переживаю, конечно, немного. Но он летит вовсе не один! За него поручились родители Долинского!

— А его родители? Ну… Стасовы… Что они скажут?

— Мы им звонили, Ника. Стас сказал, что больше не может выносить жару, и они дали добро на то, чтобы мы обменяли его билет на самолет на сегодняшний день, что, милая моя, было очень непросто сделать.

Растерянная Ника опустилась в кресло. Она никак не могла осознать происшедшего. Наконец, после длительного молчания, спросила:

— А почему все это делалось втайне от меня?

— Стас не хотел тебе ничего говорить, — ответил Николай Иванович.

— А ты?! Почему ты мне ничего не сказал?

— Я не мог выдать чужую тайну!

— То есть он тебе во всем признался?