Алексей Мусатов - Дом на горе

– А это, может, и к лучшему… Ребят не всегда словом тронешь. Нужно, чтобы они иногда почувствовали, что учителю горько и больно за них… – Федор Семенович заглянул учительнице в лицо: – Ты вот с комсомольцами по душам беседовала?

– Собираюсь… Только мало их у меня в классе. Всего пять человек!..

– Это верно, мало еще… Отсюда, может, и все беды. Ты сама-то какой год в комсомоле?

– Одиннадцатый пошел.

– Вспомни-ка эти годы. Кто в первых рядах всегда? Комсомол! Вот с этого и начинай. Заводи друзей в классе, создай опору из комсомольцев.

Сумерки сгущались. Начал накрапывать дождь.

Галина Никитична и Федор Семенович дошли до правления колхоза, и Федор Семенович протянул ей руку.

– А вы разве не домой? – удивилась учительница.

– Нет… Вечером у меня самое горячее время. Сейчас агитаторы собираются.

Попрощавшись с учителем, Галина Никитична направилась к дому.

У бревенчатой стены она заметила нескольких школьников. С крыши текли струйки дождя, и ребята стояли навытяжку, словно по команде «смирно», плотно прижавшись к стене.

– Кто здесь? – спросила учительница.

– Это мы… ваш класс, – отозвалась Варя.

В то же мгновение от стены оторвались трое ребят. Это были Костя с Митей и между ними – Алеша Прахов. Они вытолкнули его вперед, и Алеша едва не сбил с ног учительницу.

– Галина Никитична… мы дознались, – сообщил Костя. – Вот он! Сам все расскажет… Ну же, Прахов!

– Галина Никитична! Это я с чесноком-то придумал, – буркнул Алеша.

– А еще? – толкнул его в бок Митя.

– И «психическую атаку» я затеял. Тоже по глупости.

К Алеше подбежала сестра:

– А про дом, про дом расскажи! Как ты себя ведешь?

– Про дом каяться уговора не было! – отмахнулся от нее Алеша.

– Ах, вот как!.. Опять увильнуть хочешь! – рассердилась сестра. – Галина Никитична, с ним же сладу нет! Пусть его на педсовет вызовут.

– А своими силами класс на Алешу так уж и подействовать не может? – с упреком сказала учительница. – Да и в одном ли Алеше дело?

– Это верно, – согласился Митя. – Виноватых много найдется.

– Галина Никитична! – сказала Варя. – Мы тут думали, думали… Надо нам комсомольское собрание провести. Обсудить все…

– Насчет собрания это вы вовремя подумали! – обрадовалась учительница. – Входите в дом, поговорим…

С каждым днем Костя замечал, как росла и крепла привязанность Сергея к Марине. Вернувшись из правления, Сергей наспех ужинал, переодевался. «Я на минутку, браты… Дела у меня… Вы тут устраивайтесь!» – и надолго исчезал из дому.

И Костя с Колькой «устраивались». Неторопливо ужинали, потом стелили постели, ложились. Но спалось почему-то плохо. Из облаков вылезала чистенькая, умытая луна, серебрила на лавке старые чугуны, ведра и крынки; за окнами где-то вдалеке пели под гармошку неугомонные девчата.

– Ну вот, ушел на минутку… – вздыхал Колька. – А самого и след простыл!

– Он же у нас председатель… человек занятой, – не очень уверенно пояснял Костя. – Может, у него заседание срочное… Ты спи, Колька.

– Я сплю…

Как-то проснувшись ночью, Костя услышал в углу, где спал братишка, глухую возню и всхлипывания. Он вскочил и испуганно зашептал:

– Ты чего?.. Страшный сон увидел?

– Да нет, я не со сна… Ты полежи со мной, – попросил Колька.

Костя прилег рядом. Братишка прижался к нему и вдруг встревоженно и не по-детски горестно зашептал:

– Ты скажи… Если они поженятся… своим домом жить будут… мы ведь из колхоза никуда не уйдем? По правде скажи!

– Дурачок! Кто тебе наболтал?

– Бабка Алена говорит: тебя Сергей в ремесленное отдаст, меня – в детский дом…

– Ох, уж эта бабка! – вышел из себя Костя. – Хозяйничает кое-как да еще тебя с толку сбивает!..

– А мы вот возьмем и не уйдем никуда! – продолжал шептать Колька. – Правда? Так и будем жить в своем доме. Вдвоем. По-старому… Мы ведь можем вдвоем?

– О чем разговор!.. Понятно, проживем, – ответил Костя, захваченный волнением Кольки. – Я трудодни буду зарабатывать.

– А я корье драть, веревки плести… Тоже подспорье.

– Обойдемся и на трудодни. Они теперь в колхозе веские!.. – вошел в азарт Костя и вдруг спохватился: – Да чего ты мне, Колька, голову морочишь! Не может нас Сергей бросить… ну, не может, и все тут.

Но успокоенный Колька уже сладко посапывал. Костя хотел перебраться к себе в постель, но братишка так доверчиво держал его за шею, что пришлось остаться с ним.

Сон не шел. На душе было неспокойно.