Жаклин Уилсон - Секреты

— А если нет? — Дарлинг судорожно схватила меня за руку. — Как ты считаешь, я должна сдаться?

— Нет! Нет, ты не должна этого делать, не должна!

— Почему все пошло наперекосяк? Я была так счастлива у Нэн, — простонала Дарлинг.

Я не могла не почувствовать обиды. Почему она не могла быть счастливой здесь? Я так старалась, чтобы ей было приятно и удобно, добывала для нее все, что только могла. Конечно, я не сказала ни слова, но Дарлинг все угадала по моему лицу.

— Прости меня, Индия, — сказала она. — Ты была так мила со мной. Я так тебе благодарна, правда! Просто я тоскую по дому. Но я никогда не могу быть в безопасности у Нэн, пока вокруг крутится Терри. Рано или поздно он намерен заполучить меня, я просто уверена, что это так, и не знаю, что мне делать! — Дарлинг яростно застучала по дощатому полу.

— Не надо! Они могут услышать! И ты поранишь руку, дурочка. И опять начнется приступ.

— Как мне обходиться без моего ингалятора?

— Обойдешься прекрасно.

— Мне было так страшно, когда я оказалась здесь одна в темноте. Я совершенно не могла дышать.

— Но ведь сейчас все в порядке.

— Слышишь, какие хрипы?

— Ничего, их почти и не слышно. Ты просто должна сесть прямо и расслабиться. — Я ласково потянулась к ее сжатым пальцам и стала поглаживать их. — Разожмись, вся разожмись. А теперь расслабься. Рас-сла-абь-ся.

Дарлинг засмеялась.

— Ты так говоришь, как будто гипнотизируешь меня.

— Ну что ж, так и есть. Это срабатывает.

— Да, пока ты здесь. Но когда тебя нет…

— Послушай, возможно, мне удастся сегодня еще раз пробраться на чердак. Я могу и лечь спать здесь с тобой. Тебе хотелось бы?

— Это было бы здорово. — Вдруг в глазах Дарлинг засветилась надежда. — Или, может, я спустилась бы к тебе и мы спали бы вместе в твоей кровати?

— Нет, Дарлинг, это слишком рискованно, сама понимаешь. Я приду к тебе на чердак. Это будет забавно, вроде бы мы лунатики.

Я не очень понимала, как мне удастся организовать все это. Думала, что придется ждать до глубокой ночи, когда все улягутся спать, но все сложилось как нельзя проще.

Папа страшно напился, он даже не справился с ужином. Проглотил несколько кусочков бифштекса, вдруг поперхнулся и, шатаясь, поспешил выйти. Мама смотрела в свою тарелку, разрезая на тоненькие пластинки огурец и морковь, в то время как папа в нижнем сортире с шумом извергал из себя съеденное. Ванда сочувственно стонала, рукой прикрывая рот. Прошло много времени, наконец мы услышали, как он, заплетаясь ногами на каждом шагу, взбирается вверх по лестнице.

Ванда отставила свой стул и встала. Мама посмотрела на нее.

— Ему плохо. Может, я попробую как-то помочь… — пробормотала Ванда.

— Справится сам, — сказала мама.

Ванде ничего не оставалось, как снова опуститься на стул. Она сама была белая как мел. Вдруг глаза ее расширились.

— Простите, я… — И она вылетела из комнаты.

— О господи, — сказала мама с тяжелым вздохом, откладывая нож и вилку. — Неужели и она пьет?

Мне было жалко ее. Как же это будет унизительно, когда она узнает о ребенке Ванды! Я жалела их всех. И ощущала какую-то пустоту внутри. Я запихнула в рот огромный кусок хлеба, мне хотелось как-то изменить обстановку…

— Что бы ни случилось, твоему аппетиту ничто не помеха, Индия, — сказала мама.

Хлеб во рту был безвкусный, как хлопковая пряжа. Он разбух и душил меня. Я закашлялась, глаза налились слезами.

— О, ради всего святого, Индия! Надеюсь, ты не плачешь?

Я проглотила хлебный ком.

— Нет, мама, я не плачу, — сказала я твердо. — Ты разочарована?

Мама посмотрела на меня, покачала головой, но продолжать тему не стала.

— А ведь мне, в самом деле, пора, меня ждет работа, — проговорила она, взглянув на часы.

— Ну а я собираюсь закончить уроки и лечь спать пораньше, — сказала я.

Мама кивнула и коснулась рукой своей щеки, показывая, куда я должна ее поцеловать. Я причмокнула губами, не коснувшись ее.

— Пока, мама.

Я убрала со стола, сложила посуду в моечную машину, обследовала кухню, выбирая что-нибудь повкуснее для нашей ночной трапезы. Я знала, мама навряд ли зайдет взглянуть на меня, когда отправится спать, но на всякий случай свернула несколько моих старых шмоток и положила под одеяло, а на подушке устроила Эдвину. Все подготовив, я переоделась в ночную пижаму, набросила халат и, собрав лакомства, на цыпочках прошла через холл и полезла на чердак.

Дарлинг увлеченно рисовала. Бумага у нее кончилась, и теперь она разрисовывала стены.