Луиза Олкотт - Под сиренью

— Я слишком обожаю лошадей, чтобы причинять им боль, сэр. Что касается езды, то я могу оседлать все, что движется на четырех ногах. Король Марокко раньше брыкался и кусался, но мне удалось найти к нему подход.

— Тогда ты, возможно, сможешь и коров на пастбище водить?

— Я управлял слонами и верблюдами, страусами, медведями гризли, мулами и шестью желтоватыми пони одновременно. Думаю, если постараться, то смогу и с коровами справиться, — ответил Бэн, пытаясь быть кротким, когда в его душу закралось сомнение, что он не сможет справиться с коровами.

Он нравился сквайру все больше, являя собой чудную смесь возмущения и восхищения, которую выдавали огонь его глаз и еле заметная улыбка, струящаяся с губ. Впечатленный перечисленным Бэном списком, сквайр серьезно отметил:

— Мы не содержим здесь слонов и верблюдов. Было много медведей, но люди устали от них. У нас есть много мулов, но только двуногая их разновидность. Да и вообще, мы предпочитаем шанхайских птиц страусам.

Через мгновение Бэн рассмеялся так громко и заразительно, что оба взрослых незамедлительно последовали его примеру. Каким-то образом смех может сблизить людей сильнее и гораздо быстрее, чем слова. Когда веселье прекратилось, сквайр постучал в окошко позади себя и сказал, придерживаясь прежнего резкого тона:

— Мы пока посмотрим, что у тебя получится с коровами. Мой человек покажет тебе, куда их водить, и даст еще какую-то дополнительную работу на день. Я выясню, на что ты годишься, и отошлю тебя на ночь. Миссис Мосс, мальчик может у вас ночевать?

— Да, конечно, сэр. Вполне. Мальчик не будет никому обузой, — сердечно заметила миссис Мосс.

— Я пока отдам распоряжения насчет твоего отца. Ты пока побудь здесь, подумай, что рассказать тому, кто скоро придет за тобой.

— Спасибо, сэр. Я так и сделаю. Отец вернется как можно скорее, если только он не болен или не потерялся, — прошептал Бэн, в душе благодаря звезды за такое благоприятное расположение.

Тут вошел рыжеволосый ирландец и остановился, осматривая мальчика, пока сквайр отдавал распоряжения.

— Пэт, этот малый хочет работать. Он займется коровами. Подыщи для него еще какую-нибудь не слишком обременительную работу. И дай мне знать, для чего он пригоден.

— Да, ваша честь. Пошли, мальчик, я покажу тебе все, — ответил Пэт.

Бэн обратился к миссис Мосс с поспешным «До свидания» и затем последовал за своим новым начальником, которого так и распирало как-то подшутить над ним.

Но на какой-то миг Бэн совсем позабыл о существовании Пэта, так как во дворе он увидел Герцога Веллингтона, названного так из-за своего римского носа. Бэна настолько переполняли чувства, что он подбежал к лошади безо всякого страха. Герцог немного недовольно навострил уши; Бэн посмотрел ему прямо в глаза, погладил серебристо-серую мордочку и произнес ласковые слова, чтобы успокоить лошадь.

— Он ущипнет тебя, если будешь продолжать в том же духе. Оставь его и пошли к рогатому скоту, как его честь велел тебе, — скомандовал Пэт, который на людях всегда был приветлив с Герцогом, а наедине пинал его ногами.

— Я не боюсь! Ты же меня не ударишь, приятель? Посмотри! Он знает, что я ему друг, и так же относится ко мне, — сказал Бэн, обвивая рукой шею Герцога и прикасаясь к животному щекой. Умные глаза коня, как показалось Бэну, одобряли его присутствие.

Сквайр видел все из отворенного окна и заметил по лицу Пэта, что может произойти что-то страшное.

— Пусть мальчик побудет с Герцогом. Я сейчас выйду, а он пусть попробует заняться им или кем-то еще.

Бэн был чрезмерно рад этому и проявил все свои способности с такой ловкостью и скоростью, что это могло удивить многих.

Его увлечение лошадьми обрадовало старого джентльмена, и его способ оседлать коня пришелся ему по нраву. Но он лишь одобрительно кивнул Бэну и коротко произнес: «Хорошо, мальчик».

Четырех гладких коров вывели из сарая во дворе, когда Пэт отворил ворота, и Бэн повел животных вниз вдоль дороги на пастбище, где их уже поджидала свежая травка. Когда они проходили мимо школы, Бэн с чувством, похожим на сожаление, взглянул в окно на темные и светлые головки детей, запертых в этом здании и лишенных свободы.

Но легкий ветерок, мчавшийся по стопам Бэна, услужил ему, о чем тот и не догадывался, прилепив к ноге листок с нарисованной на нем картинкой. Мальчик поднял его. На картинке были изображены какие-то странные корабли на якоре, причудливо одетые люди, стоящие на причале, и толпа танцующих индейцев на берегу. Бэн попытался вспомнить и сравнить этих загадочных персонажей с тем, что он уже знал, но у него так и не получилось выяснить, что за смысл крылся за этой картинкой.