Юлия Кузнецова - Выдуманный Жучок

— Таргет — это что?

— Такой маленький текст на английском, на нем произношение тренируют. Мы такие тексты наизусть заучивали в английском колледже.

— И что ты мне рассказала?

— Про динозавров. И про принца Чарльза.

— А я успокоилась?

— He-а. Орала…

— Не зевай!

— Извини. Как-то я расслабилась. Интересно, Тося пошутила насчёт того, что нас завтра выпишут?

— Выходит, я всё время орала?!

— Да. Пока я не вспомнила, что кроме таргетов нас заставляли ещё песенки петь. Английские детские. Пели их каноном. Сначала первый ряд поёт, потом начинает второй, а первый вторую строку тянет. Не помню точно. Ненавидела я петь.

— Почему?

— Боялась насмешек. Но тебе я пела. И ты не смеялась. Ты замолкала.

— А спой сейчас.

— С ума сошла?!

— А то орать буду!

— London’s burning! London’s burning!

— Ха-ха-ха!

— Правильно Тося сказала, что ты язва.

— Это ты язва. Небось сразу меня в кроватку кинула и сама — спать. А я бедненькая, наплакавшаяся, после укола…

— Нет, не положила. Я вдруг поняла, что ты очень красивая. И мне захотелось кому-то тебя показать. Я тогда подошла к окну, которое в коридор выходило. А напротив меня — мама двоих мальчишек. Стоит, прижавшись лбом к стеклу. Младший на руках изгибается, хотя мама аппарат к нему прижимает. Старший плачет. А я тебя ей показала.

— Я, наверное, на самом деле страшная была. Красная, заплаканная.

— Ты знаешь, та мама улыбнулась. Нашла в себе силы, хотя ей было очень нелегко. И головой покачала: «Везёт же!» Но весело покачала, без зависти. И тут Биг Мама крикнула ей из коридора: «Давайте-ка, мама, я у вас младшего заберу. Вы всё равно дыхательный аппарат нормально держать не умеете. Я с ним в соседнем боксе посижу. А вы со старшим пока поспите. И не волнуйтесь, наши врачи этот кашель за день снимут. Дотерпим вместе до утра».

— Она обрадовалась?

— Ох, и не передать. И на меня смотрит. И «спасибо» одними губами говорит.

— За что?

— Что я ей тебя показала. Иначе она бы голову о стекло разбила в отчаянии, не дождавшись Вериной помощи.

— Я правда такая красивая была?

— Ты и сейчас красивая.

— Да ну…

— Если честно, тебе короткая стрижка идет. Правильно ты постриглась.

— А ещё мне споёшь?

— Да. Только чур не смеяться. «Row, row, row your boat»…

— Xa-xa-xa…

— Хватит ржать!

— Надо тебя на «Евровидение» послать! Мама Билан! Ха-ха-ха… Сейчас лопну от смеха. Ха-ха-ха!

Вечером позвонила Аня.

— Не получилось, — сказала я.

— Как жалко!

— Ничего не жалко. Зато шунт заработал. Сам. Никто его не прочищал.

— Чудеса, — удивилась Аня.

— Он испугался, наверное, что его вытащат, и заработал, — шучу я.

Аня смеётся.

— Тебе привет от моего Жучка, — говорит она.

— Не мне, а моему Жучку, — поправляю я, — они ведь тоже друзья. Как мы с тобой.

Отходить от наркоза всегда тяжело. Надо заставлять себя что-то делать. А делать ничего не хочется. И от этого — ещё хуже.

— Доешь кашу, а? — просит мама. — Ну пожалуйста… там две ложки осталось.

— Мне, что, пять лет?! Захочу есть — доем. И вообще…

Беру учебник истории. Жу-жу-жу… Царь… Жу-жу… революция. Тьфу!

Задачки по физике, по геометрии решать в больнице можно — настрочил на листе бумаги и забыл. А история… Это же надо ЗАПОМИНАТЬ. А как запоминать, если голова гудит?

Я отшвырнула учебник. Настроение портилось с каждой секундой. За окном повалил снег. И я почувствовала, как ноют швы на животе и за ухом. Будто вибрируют — противно и болезненно.

— Ташенька, может, ты хочешь…

— Не хочу! Мама, я ничего не хочу! Меня тошнит! И от каши! И от…

Я выбежала в коридор и чуть не поскользнулась на мокром полу. Правильно. Прямо после операции грохнуться и заработать трещину в черепе. Санитарка, наверное, с ума сошла — пол не вытерла, как следует. Да ещё и отвратительный запах хлорки… Фу!

Я побрела дальше. Кругом ребята: кто с повязкой на голове, кто с двумя. Но мне кажется, что мне — хуже всех. Тяжелее.

На плечо выползает Жучок.

— Мне противно быть самой собой, — жалуюсь я, — хочу быть кем-нибудь другим.

— Кем? Жучком?

— Не знаю… Не хочу лежать в больнице. Не хочу отходить от наркоза.

— Всё пройдёт.

— Когда? Что пройдёт? Ты хоть понимаешь, о чём я? Мне всю жизнь так жить! Не хочу!