Александра Анненская: Младший брат

Мать понимала, как болезненно отзывались все эти слова в сердце чувствительного мальчика; она не могла вполне радоваться радостью одного ребенка, когда подле нее страдал другой.

После обеда Боря не мог долее выдержать, он незаметно ускользнул из комнаты, убежал в детскую и, бросившись на кровать, дал полную волю слезам. Не прошло и четверти часа, как подле него уже сидела мать. Не стесняясь присутствием ни мужа, ни посторонних, она дала полную волю своей нежности: она осыпала мальчика ласками, она старалась утешить и, главное, ободрить его; она доказывала ему, что для него далеко не все потеряно, что он вполне может загладить свою прежнюю леность усиленным трудом, что при его хороших способностях ему не трудно будет достигнуть успеха. И мало-помалу мальчик успокоился, глаза его заблестели надеждой и решимостью, на губах появилась прежняя светлая улыбка.

Вера, проходя мимо детской, увидела в полуотворенную дверь, что голова брата лежит на плече матери, что мать тихонько гладит его волосы и говорит с ним нежно, с любовью. Вся веселость вмиг исчезла с лица девочки. «Вот как, — думала она, медленно возвращаясь в гостиную, — мама сидит с Борей, чтобы ласкать и целовать его! Он — лентяй, негодный мальчик, ничему не хотел учиться, не выдержал экзамена, a она все-таки любит его больше, чем меня; на меня она и внимания не обращает, a я ведь умная, прилежная, все меня хвалят!» И, чтобы получить эти похвалы, она беспрестанно вертелась около отца или принималась громко рассказывать Мите все подробности экзамена.

В день, назначенный для начала классов, обе девочки бодро и весело отправились в гимназию. Жени радовалась и новому темно-коричневому платьицу, надетому на ней, и красивым тетрадям, купленным ей отцом, и необыкновенно почетному в ее глазах званию гимназистки и, главное, тому, что «там много девочек». Вера решилась постоянно отличаться так, как отличалась на экзамене, и заранее радовалась в ожидании будущих успехов.

В гимназии сестры с самого первого дня повели себя совершенно различно. Жени быстро перезнакомилась со всем классом, во время большой перемены поссорилась с одной девочкой и подружилась с двумя другими; уходя домой, так расшалилась в передней, что заслужила строгий выговор классной дамы, a дома в подробности описала почти всех своих новых подруг, но зато очень смутно помнила то, что происходило в классе, и совсем не знала, какие уроки заданы. Вера, напротив, не разговаривала почти ни с кем из девочек, но зато не прослушала ни одного слова учительницы и заслужила ее похвалу за внимание и скромное поведение.

— Ну, что, Вера, не получила ли награды за прилежание? — подсмеялся над ней Митя, видя, как усердно она принимается готовить уроки к следующему дню.

— Награды не получила, a меня очень хвалила учительница, — с самодовольством отвечала Вера.

— A девочкам я понравилась больше чем ты, — подхватила Жени, — они говорят, что я и лучше, и веселее тебя.

— Пусть говорят, что хотят, — не без досады отвечала Вера, — мне до них нет дела: я буду лучше стараться угождать классным дамам и учительницам.

И она действительно старалась.

Классная дама вышла на минуту из комнаты; в классе тотчас же начался шум, беспорядок: мимо окон прошел отряд солдат с музыкой, девочки вскочили со своих мест, бросились к окнам, на окна. Одна Вера сидит на своей скамейке, спокойно продолжая заниматься. Классная дама возвращается.

— Это что за беспорядок, — сердится она: — как вы смели сходить с мест, лазать на окна? Всем вам сбавлю по баллу за поведение.

— Я сидела на месте! — почтительно замечает Вера.

— Знаю, Петровская, я видела: вы одна здесь умная девочка.

«Выскочка!» — шепчут подруги Веры, сердито глядя на нее.

Учительница задает трудный урок.

— Ах, это много, нам этого не выучить! — жалуются дети.

— Полноте, это совсем не так трудно, — убеждает их учительница, — да неужели же в самом деле никто не может выучить такой безделицы?

— Я могу, — робко отвечает Вера.

— Ну, вот видите, Петровская может. Умница Петровская, прилежная девочка!

«Выскочка! Прилипала!» — пуще прежнего сердятся подруги.

Хотя Вера уверяла, что нисколько не интересуется мнением о себе подруг, но на самом деле это было не так: ей от души хотелось быть первой, отличнейшей ученицей, заслуживать постоянные похвалы старших и в то же время хотелось пользоваться общей любовью, общим уважением сверстниц, но она совершенно не знала, как приняться за дело, чтобы достигнуть этой двойной цели. Иногда она вдруг начинала оказывать всякие услуги какой-нибудь одной или нескольким девочкам, думая этим склонить их на свою сторону, но эта неожиданная услужливость только удивляла и смешила их; в другой раз она, заслыша ссору, принимала сторону одной из ссорящихся и старалась защитить ее от воображаемых обид другой, но дело кончалось тем, что обе спорщицы сердились на нее за непрошенное вмешательство и соединялись против нее же; иногда ей приходило в голову доказать всем свой ум и знания, помогая другим готовить трудные уроки, повторяя им объяснения учительницы; этому девочки были действительно рады и с большим удовольствием принимали ее помощь; но вот случилось раз или два, что ученицы, подготовленные Верой, ответили урок лучше ее и получили высший балл — она побледнела от злости и с тех пор никогда не отвечала ни на какие вопросы, касающиеся заданного.