Иосиф Дик: В нашем классе

Ребята причесались в раздевалке перед зеркалом.

В вестибюле показался лысый старик в телогрейке, в валенках с калошами из красной резины и с лопатой на плече. Димка подбежал к нему и весело сказал:

— Савелий Яковлевич, как живете?!

— А-а! Здорово, Архимед! — ответил старик. — Ты как сюда попал?

— Нежданно-негаданно. Где тут у вас пионерская?

— Пионерская? На третьем этаже. Это по коридору направо лестница будет. А я гляжу — люди стоят. Думаю: может, комиссия какая ко мне в котельную?

— Это наш сосед по квартире, — сказал Димка Толе, поднимаясь по лестнице. — Так-то он вообще ничего дядька, но иногда любит моей матери на меня жаловаться…

В коридорах стояла тишина. За дверями классов шли уроки… Блестящий паркетный пол, выложенный коричневыми ромбиками, был очень звучным, и как ни старались ребята ступать потише, шаги их были громкими и отчетливыми. На втором этаже в буфете полная женщина в белом халате делала бутерброды.

А рядом с буфетом висела большая картина. На ней был нарисован бедный длинноволосый деревенский мальчик, с завистью заглядывающий в сельский класс. Он был в лаптях, с палкой в руках, на спине — котомка. Видно, шел издалека.

На третьем этаже вдоль стены тянулся длинный ряд стенных газет: одни — с кричащими, яркими заголовками, другие — поскромнее. На многих красовались искусно нарисованные картинки и карикатуры. Это очень удивило Толю. Он совсем не предполагал, что девочки могут так хорошо рисовать.

А одна газета была на английском языке. Называлась она «The school news», что по-русски означает: «Школьные новости».

В этом же коридоре на мраморных подоконниках стояло много гераней, фикусов, пальмочек. На одном из глиняных горшков, на наклеенной бумажке, Димка прочел:

«Осока

Васильевой Тани, 6 кл. «А».

Другим не поливать!»

Димка вспомнил, что у них в школе осенью тоже было много цветов, но потом они почему-то завяли.

Вдруг из угловой комнаты им навстречу выбежала какая-то длинноногая девочка. Увидев Толю и Димку, она оторопело посмотрела на них, пошевелила беззвучно губами и кинулась обратно в комнату. За дверью послышался ее задыхающийся голос:

— Мальчишки идут! Мальчишки идут!

Потом все стихло, и дверь снова распахнулась.

На пороге стояла уже другая девочка, в коричневом платье с маленьким стоячим кружевным воротничком. Две тугие косы оттягивали ее голову чуть назад, и взгляд поэтому у нее был прямой и гордый.

— Скажите, пожалуйста, — улыбаясь, спросила она, — вы из восемьсот десятой школы?

— Из восемьсот десятой, — в один голос ответили Толя и Димка.

— Здравствуйте. Меня зовут Аней. — Девочка протянула руку. — Заходите сюда.

Ребята вошли в пионерскую.

Посередине просторной комнаты, увешанной плакатами, красными флажками и треугольными вымпелами, стоял рояль. Девочка, которая первая встретила ребят, придвигала к столу стулья, убирала шашки и шахматы. Дима и Толя поздоровались и назвали свои имена.

— А я Зина, — сказала девочка. — Прошу к нашему шалашу.

Аня уселась за стол и вынула из кармана записную книжечку:

— Вот видите, мальчики, мы… то есть наш класс… решили сделать литературный монтаж…

Аня внимательно посмотрела на Димку, и Димка покраснел. Он был в помятом пиджаке, и девочка, наверно, подумала о том, что дома за ним никто не следит. Димка старался не глядеть на Аню. Он немного косил. У него были большие черные, будто бархатные глаза, и правый смотрел чуточку в сторону.

— У нас на сцене будут и врачи, и слесари, и шахтеры. А потом мы решили, что шахтера все-таки должен играть мальчик.

— Простите, и план монтажа у вас есть? — спросил Толя, а про себя отметил, что какие все-таки девчонки хитрые: присыпали загадочное письмо, а тут все дело, оказывается, в шахтере.

— Есть. Мы даже хотим на сцене и салют устроить, — ответила Аня.

— А дадут стрелять в школе? У нас даже из резинок не позволяют стрелять, а не то что порохом.

— Зачем порохом?! — Лицо у Ани вытянулось. — Мы хотим сделать салют из разноцветных лампочек… их только надо вверх подкидывать.

— Это великолепно придумано! — сказал Толя. — И даже можно в это время по радиоузлу марш транслировать.

Толя, статный и чистенький, сразу произвел на Аню хорошее впечатление. На смуглом лице его играл румянец, светлые волосы были гладко зачесаны назад и открывали широкий лоб. Из-под светлых бровей смотрели внимательные серые глаза.