Всеволод Нестайко - Чудеса в Гарбузянах

— Вот и пойдём посмотрим, как он смеется, — сказал Журавль. — Мне очень хочется еще раз на него посмотреть. Хоть издалека.

— Идем. А я что… — Сашка Цыган пожал плечами.

— Только так, чтобы он нас не видел. А то… — Марусик отвел глаза, чтобы не заметили, что нет сейчас в них большого мужества и отваги. — Просил же человек не мешать…

— Конечно же, — согласился Журавль. — Мешать не будем. Издалека только посмотрим. И все.

— Идём! — решительно, по-командирски сказал Сашка Цыган. — А голова… Мало ли какие головы бывают у людей. Вот у тебя, Марусик, тоже голова… на арбуз похожа. И ничего. Живешь.

Ребята двинулись назад, на озеро.

И снова произошла странная вещь.

Бровко, который, как всегда, бежал впереди, вдруг остановился (наверно, поняв, куда они идут), обернулся и виновато завилял хвостом.

«Э, ребята, нет!.. Как хотите, но я туда не пойду. И вам не советую». Он тихо гавкнул, припав на передние лапы, словно поклонился, вскочил и побежал в сторону.

— О! — многозначительно поднял вверх палец Марусик. Сашка Цыган и Журавль только молча переглянулись.

Дальше к озеру шли пригнувшись, крадучись, стараясь, чтобы не треснула и ветка под ногой. И вот…

— Ну! — удивленно прошептал Марусик. На берегу никого не было.

С момента, когда они оставили незнакомца, прошло минут десять, не больше. Незнакомец вроде же не собирался сразу уйти. Даже наоборот. Отправил мальчишек, чтобы не мешали. И вдруг…

— Смотрите! — снова зашептал Марусик, показывая на озеро.

Черная вода Бакая, что всегда поражала неподвижностью своей зеркальной поверхности, была сейчас покрыта рябью, словно кто-то нырнул в её непроницаемую бездну.

— А? — едва шевеля губами, прохрипел Марусик. — Что я говорил?

— Да ну тебя! — нервно дернул головою Сашка Цыган. — Трус несчастный! Сам боится еще и других пугает.

— Это, на… наверно, шишка с сосны упала, — криво усмехнулся Журавль.

Правда, на поверхности воды плавала сосновая шишка.

— А он куда же он подевался? — прошамкал Марусик.

— Разумеется, ушел! Конечно!.. Это, наверно, художник. Хотел Бакай рисовать. Заговорился с нами. Освещение поменялось. Он плюнул и ушел.

Как я уже говорил, Сашка Цыган не умел долго унывать. И сейчас он не столько убеждал ребят, сколько самого себя. И это ему удалось. Он сразу повеселел и уже был готов подтрунивать над друзьями.

— Эх вы! Трусишки! Зайцы несчастные!.. В эру космических полетов и электронной техники в чародея поверили! Дикари! Пигмеи! Мне стыдно за вас! Быстрее идём за грибами, а то паршивой сыроежки не найдём. Все без нас соберут.

— Да! — махнул рукою Марусик. — Не пойду я. Нет настроения. Да и забыл я совсем. Мне мать велела яблоню обтрясти. Малиновку. А то пропадёт. Я пойду домой.

— Вот так вот! — презрительно протянул Сашка Цыган. — Тоже мне герой! Ну и иди. А мы с Журавлём…

— Ой правда!.. Что-то пропало настроение, — смущено глянул на Цыгана Журавль. — Может, давай… Мне тоже сарай надо…

— Эх вы! Да ну вас! С вами свяжись. С вами что-то делать… Тьфу! Тьфу! И еще раз — тьфу!

Пристыженные ребята отвернулись.

Да не отворачивайтесь, ребята! Зачем вы отворачиваетесь? Если бы вы не отворачивались, а внимательно посмотрели в глаза Сашки Цыгана, вы бы поняли, что это тьфукает не он, а его характер гордый и самолюбивый. А сам Сашка Цыган полностью согласен с вами. Ему тоже страшно не хочется идти за грибами, а хочется как можно быстрее выбраться из этого леса, только он стесняется признаваться в этом и поэтому тьфукает.

Бровко встретил их на поляне за озером. Посмотрел на них внимательно и покачал головою:

«Ага!.. Возвращаетесь… А что я вам гавкал? Что? Вот слушали бы меня лучше. Не надо было идти к этому проклятому озеру. Не надо!..»

По дороге домой они не сказали ни слова.

А теперь держите себя в руках. Если вы читаете сидя, то держитесь крепче за стул, чтобы не упасть. Но я советую, начиная с этой главы, лечь лучше на диван или кровать и дальше читать лежа. Так будет безопаснее. Потому что начинается самое главное — удивительное и невероятное…

Это было в тот же самый день, только уже вечером.

Журавль возился у сарая, чинил скособоченные двери и неожиданно увидел Сашку Цыгана. Вид у Цыгана был такой необычный, что Журавль выпустил из рук клещи, и они ударили его по ноге. Однако Журавль совсем не чувствовал боли. И «ой!», которое вырвалось у него, полностью относилось к виду Цыгану.