Иван Фролов - Хорошая работа

Почти рядом присела и Саня.

Услышав, как тяжело она дышит, Борис вдруг сообразил, что Сане было гораздо труднее нести, чем ему, — ведь она намного слабее его. Ему стало стыдно, что он заставил девочку тащить непосильную тяжесть.

— Тяжело нести? — спросил он.

— Тяжело.

— А что, если мы не будем его нести, а волоком? По-моему, это легче.

— Давайте попробуем, — ответила Саня.

Они взялись за кол в плетне и потащили.

— Правда, легче? — спросил Борис.

— Легче.

— Ты как только начнешь уставать — говори.

Саня промолчала.

На плетень с каждым шагом налипало все больше грязи, тащить его становилось все труднее. Сначала они отдыхали через несколько шагов, потом начали останавливаться все чаще и чаще.

— Как думаешь, далеко еще до машины? — спросил шофер.

— По-моему, близко.

— Света долго не видно.

Опять потащили.

К тяжести плетня они привыкли, как-то освоились с мыслью, что от этой тяжести никуда не уйти, не избавиться от нее, что в ней спасение. Сейчас мешало другое. Мокрые руки на холодном ветру застыли, пальцы начали болезненно ныть, не хотели слушаться, разжимались, когда нужно было крепче сжиматься.

— Смотри, машина! — вскрикнул шофер, увидев свет фар.

— Теперь — скоро. В овраг спустимся, а там совсем рядом.

Но еще прошло немало времени, пока они, уставшие, выбившиеся из сил, приволокли к машине злополучный плетень.

У обоих пальцы закоченели и почти не слушались. Уже не обращая внимания ни на дождь, ни на грязь, стоя по колено в воде, они прилагали все усилия, чтобы затискать плетень поближе к колесам.

Наконец все сделано.

Они забрались в кабину. Мотор застучал, грузовик вздрогнул и… тронулся с места.

…На элеваторе никого не ждали. Узнав Бориса, директор всплеснул руками:

— Никто из шоферов не вернулся! Один только ты… — и закричал уборщице: — Подкиньте в печку дров, чайку согрейте! Ведь ночь, какая ночь, а он… орел!

— Да, орел! — Борис кивнул головой в сторону Сани, поднимавшейся на крылечко конторы. — Кабы не эта… пионерка, плавать бы мне в Черном доле!

Машина тронулась, направляясь к приемной камере элеватора.

Родители Пети Фунтикова приехали неожиданно. Он аккуратно писал домой, получал из дому письма, заполненные сельскими новостями: хлеб государству сдали, «Тамарка» занозила ноту, Николай перешел в третий класс, — но в этих письмах ни слова не говорилось о том, что родные собираются в Москву.

В училище отец пришел днем. Узнав у вахтера, как пройти к директору, он закурил, предложив вахтеру папиросу, и сказал:

— У вас тут мой сын учится.

— Хорошее дело, — сказал вахтер.

— Фунтиков по фамилии. Часом, не слыхали?

— Не пришлось, — вежливо ответил вахтер.

— Ну, это хорошо. Значит, не балуется.

Иван Андреевич хотел было сразу уйти, но ему вдруг показалось, что это невежливо, человек обидится, и поэтому он спросил:

— Как у вас с дождями?

— Перепадают.

— И нам нынче грех жаловаться. Осадков хватает. На будущий год электростанцию монтируем. Вот приехал в «Сельэлектро» за проектом…

Вахтер понимающе кивнул головой, и Иван Андреевич пошел к директору.

Директора в кабинете не оказалось. Женщина — управделами — поинтересовалась, может ли он подождать, но Иван Андреевич сказал, что времени у него мало — надо к двум часам поспеть в «Сельэлектро».

Управделами объяснила ему, как пройти в мастерские.

Проходя по коридору, отец увидел на одной из дверей надпись: «Комитет ВЛКСМ». Постучавшись, он вошел.

За столом сидела девушка лет двадцати.

— Будем знакомы, — сказал отец. — Фунтиков, Иван Андреевич. Горьковской области, село Отрадное, колхоз «Трудовик».

— Наверно, к сыну в гости? — улыбнулась девушка.

— И в гости и по делам. Вы с моим Петром знакомы?

— Немного.

— Ну, как он справляется?

— Его выбрали старостой в группе.

— Это хорошо, — сказал отец. — Только он нам ничего про это не писал. Ну, а еще какие у него нагрузки?

— Больше никаких.

— Парень здоровый, работящий.

— Так ведь хорошим старостой не так-то просто и быть.

— Это мы всё проверим, — сказал Иван Андреевич строго, хотя в глубине души уже гордился сыном. — Здоровье у него каково? — спросил, поднимаясь со стула.