Эдуард Веркин - Облачный полк

– Ручной пулемет… – записал Виктор.

– Вот именно. Он как из этого пулемета начал садить, как начал! Еле ноги унесли… То есть я ведь там не один был, другие тоже – так вот, они еле ноги и унесли. А я не такой… пугливый, я с правого фланга зашел. А генерал тут ко мне и поворачивается и как очередь выпустит! Почти в упор, на фуфайке все плечо прострелил. Ну, тут я уж не вытерпел. Вообще-то, я хотел генерала живьем взять, я сразу понял, что у него важное что-то, но поскольку он меня чуть не пристрелил, я подумал, что мне его тоже пристрелить не стыдно. Прямо в башку ему из ТТ – р-р-раз! Р-р-аз!!

Саныч два раза хлопнул кулаком в ладонь, корреспондент сломал карандаш, тут же достал новый.

– Пишите-пишите. – Саныч сложил руки на груди. – Очень важно, чтоб вы правду написали, без пристегиваний всяких. Готово? Пишите, значит. Генерал упал, я на всякий случай еще по машине стеганул, ну, и портфелем занялся. Заглянул – а там чертежи с орлами, сразу видно, что дело. Вот, в общем-то, и все. Немцы за это дело меня просто ненавидят. Гитлер как узнал, коростой гнойной изошелся! Меня в свои личные враги велел записать и на поиски послал целую роту эсэсовских диверсантов!

Корреспондент поежился, поглядел в облака.

– Это он шутит, – не выдержал из-под дерева Глебов. – Устал паренек, трое суток в разведке, не отдохнули толком… И вообще – пацаны, что с них взять? Вот один недавно в немецкой столовой пообедал…

– Это не я, – тут же сказал Саныч. – Про меня вообще много врут, вы им не верьте, они все придумывают разное. Правду только я рассказываю. А вы фотографировать-то собираетесь?

– Да, конечно. – Виктор убрал карандаш. – Даже обязательно – нужен снимок. Я здесь у вас бойцов уже фотографировал. Если вам не трудно…

– Ему не трудно. – Глебов затушил самокрутку, подошел к нам. – Ему ой-ой-ой как не трудно.

– Тогда давайте сейчас, если не против?

Саныч почесал руку.

– Не против! – Глебов достал из кармана кисет, из него – щепоть табака, растер между пальцами.

Корреспондент переместил на живот футляр, обшитый черной кожей, камеру. Такой я не видел, не наша, наверное.

– Причешись, – попросил Глебов. – Оба причешитесь.

У меня причесывать особо нечего было, я так, мусор из волос вытряхнул, а Саныч причесался – плюнул на ладонь, растер по другой и пригладил волосы на обе стороны, с пробором посередине. По-моему, получилось глупо, но Саныч именно этого и добивался.

Глебов снова принялся давить табак. Корреспондент поглядел на Саныча, но ничего не сказал, начал готовиться к съемке.

– Шапку надень, – велел Глебов.

– Мне так очень идет, – огрызнулся Саныч. – Бабушка меня всегда так причесывала…

– Ладно, пусть так. Ты же дураком получишься, не я.

– Может, ему оружие взять? – спросил корреспондент.

– Да, хорошо бы, – согласился Глебов. – Какой партизан без оружия… На.

Глебов расстегнул кобуру с наганом.

– Может, лучше за автоматом сбегать? – спросил Саныч.

– За автоматом?! – воодушевился Виктор. – Да, лучше, конечно, с автоматом. Если недалеко…

– Недалеко! – Саныч сорвался с места. – Я сейчас!

Глебов сокрушенно помотал головой.

– А вы в какой газете работаете? – спросил я Виктора. – В «Красной Звезде» или в «Правде»? А какой у вас объектив? Надо скорее фотографировать уже, а то солнце уйдет. Можно камеру посмотреть? А вы из Москвы?

Корреспондент раскрыл растерянно рот, Глебов поглядел на меня, щелкнул языком.

– А куда мне их девать? – спросил он почему-то у Виктора. – Выгнать нельзя – их убьют сразу. А если не убьют, то в Германию угонят. Домой я их тоже не могу отправить, дом тут совсем не у каждого остался. Да и опасно отправлять, сами знаете. Ко мне каждый месяц сопля какая прибивается, а я тут советская власть, я их определять должен…

Глебов свернул газету вчетверо, хлопнул себя по колену, сказал:

– А на месте они сидеть тоже не хотят, возраст не тот. Вот и воюют…

– Хорошо ведь воюют, – напомнил корреспондент.

– А… – Глебов только рукой махнул. – Это все не для детей занятие, Виктор, сами ведь понимаете…

– В Древней Руси уже в двенадцать лет на поле выходили, – возразил Виктор. – Это исторический факт.

– Ну, мы же не в Древней Руси, – мягко перебил Глебов, – мы в Советском Союзе. Пацанва должна в школе сидеть, бабы должны щи варить, а воевать должны взрослые. Все просто. Вот вы, Виктор, вы ведь в институте учились?

– В ИФЛИ. Историю изучал. Но сейчас же война…

Глебов ничего не ответил, потому что вернулся Саныч с автоматом. И с шапкой.