Вера и Марина Воробей - Я никому не нужна

– Нет, – перебила Лу, – ты просто не бери инициативу в свои руки, старайся больше слушать и как можно меньше говорить. Ясно? Оно, кстати, по-любому полезно – научиться слушать других. Хотя ты умеешь. Это я тарахтелка, – дала себе весьма критичную оценку Лу. – Ладно. Собирайся, раз решила. А когда вернешься, обязательно позвони мне, что бы ни случилось. Обещаешь?

– Прекрати меня пугать! – потребовала Черепашка. – Все, пока.

– Обещаешь позвонить?

– Да. Пока.

Времени на ресницы уже не оставалось, поэтому наспех подкрасив губы розовой перламутровой помадой, Черепашка натянула на голову бандану и выбежала из дома.

На этот раз она пришла раньше. И хотя Клим опоздал всего лишь минут на пять, этого времени Черепашке вполне хватило, чтобы позволить сомнениям и страхам овладеть своей душой. «Похоже, – думала она, с тоской вглядываясь в лица пробегающих мимо прохожих, – мрачные астрологические прогнозы Лу начинают сбываться». Сколь же велика была ее радость, когда наконец она увидела очертания знакомой фигуры. На этот раз Клим преподнес ей букет огромных, величиной с ее ладонь, ромашек.

– Вот, опять рискнул купить цветы, не зная, как ты к ним относишься, – с ходу принялся оправдываться он. – Извини за опоздание…

– Не стоит извиняться, – улыбнулась Люся.

Она была так рада видеть его, что даже сама удивилась этому: «Каких-то несколько дней знакомы, а его лицо мне уже стало родным… и необходимым. Я хочу видеть его каждый день, каждую минуту!»

– А ромашки у меня на втором месте после лилий стоят, – продолжила она. – Да я вообще все цветы люблю… Но правда, не стоило покупать…

– Ты опять за старое? – шутливо рассердился Клим и взял Черепашку за руку. – Ну что, какие у нас планы?

– Не знаю… – Люся не была готова отвечать на такой вопрос. Она была уверена, что, как и в прошлый раз, Клим сам предложит «культурную программу». – Все зависит от того, насколько ты голоден, – ловко выкрутилась она.

– Сегодня я сыт, – успокоил ее Клим. – Но от кофе, если честно, не откажусь. А твое приглашение остается в силе?

– Конечно! – обрадовалась Люся. – И оно тем более актуально, что я забыла дома твой свитер. Представляешь?

– Да, это веский аргумент, – улыбнулся Клим.

Дорогой они почти не разговаривали. Черепашка помалкивала, памятуя о наставлениях Лу, а Клим, казалось, был погружен в собственные раздумья. Но от молчания ни он, ни она никакой неловкости не испытывали. Внезапно Клим, будто вспомнив о чем-то, остановился:

– Люсь, а где тут можно к чаю чего-нибудь купить, пирожные или торт?

– Вообще-то у меня, кажется, печенье есть кокосовое, а магазин прямо в моем доме, на первом этаже.

А в магазине, когда они выбирали торт, Люся подумала, что Лу, видимо, что-то напутала. Поверить в то, что сегодняшний вечер окончится печально, было просто невозможно.

К торту «Прага», который купил Клим, они не притронулись. Он так и простоял в прозрачной круглой коробке до самого утра. А утром Черепашка попросила Елену Юрьевну унести торт на работу, потому что знала, что ни кусочка не сможет съесть, Люсе даже смотреть на этот торт было тяжело…

Разлив по чашкам кофе, Черепашка устроилась напротив Клима. Ей хотелось видеть его глаза, когда они будут разговаривать. Но разговор почему-то не клеился. На вопросы Черепашки Клим отвечал односложно и как-то рассеянно.

– Твой кофе совсем остыл, – осторожно напомнила она, дотрагиваясь до руки Клима.

Неожиданно он задержал ее руку в своей, а затем так крепко сжал, что Черепашке стало даже немного больно.

– Ой! – вырвалось у нее.

– Люся, я хотел бы… В общем, мне надо сказать тебе что-то очень важное… Только пообещай, что не станешь меня перебивать…

– Конечно, – проговорила Черепашка, чувствуя, как внутри у нее похолодело. – Говори, я не буду перебивать…

– Мне очень трудно, поэтому извини, если получится бессвязно и путано…

В ответ Черепашка коротко кивнула.

– С того дня, как мы с тобой встретились, – нерешительно начал Клим, – я чувствую себя, как бы это сказать… человеком, которому по ошибке, не по праву досталось то, на что он претендовать просто не имеет права. Сейчас я попытаюсь объяснить, – замахал рукой Клим, встретив недоуменный взгляд Черепашки. – Я вижу, что нравлюсь тебе, – понизив голос, вновь заговорил он. – И ты мне очень, просто безумно нравишься… Наверное, я влюбился… – Клим низко опустил голову, но потом резко вскинул ее и посмотрел на Люсю глазами, полными неподдельного отчаяния. – Да не наверное… При чем тут «наверное»? Зачем я буду врать себе, врать тебе, я ведь для того все это говорю, чтобы никому не врать. Да, я влюбился. Со мной такое впервые, поэтому я никак не могу еще привыкнуть к состоянию, когда кажется, что стоит только разбежаться, оттолкнуться от земли, и ты полетишь… И я точно знаю, что если бы мы могли быть вместе… Я имею в виду, если бы я мог… Но я… В общем, я связан словом. Помнишь, когда ты тогда впервые позвонила мне и мы говорили о свободе, помнишь?