Фрэнсис Бернетт - Маленькая принцесса

Сара смутилась — и впрямь, приятно ли, когда о тебе говорят речь?

— Вы знаете, — продолжала мисс Минчин, — что нашей дорогой Саре исполнилось одиннадцать лет.

— Вот уж поистине дорогой! — шепнула Лавиния.

— Многим из вас уже одиннадцать, но сегодняшний праздник — особый. Когда она станет старше, она унаследует огромное состояние, и долг ее — использовать его во благо.

— Прииски… — тихо хихикнула Джесси.

Сара не слушала ее, она глядела зелеными глазами на мисс Минчин и мучилась. Когда начальница говорила о деньгах, она ощущала, что ненавидит ее, а очень дурно ненавидеть взрослых.

— Когда ее дорогой отец, капитан Кру, привез ее из Индии и препоручил моим заботам, — продолжала мисс Минчин, — он шутливо сказал: «Боюсь, она станет очень богатой». Я отвечала: «В моей школе она получит образование, которое украсит собой самое большое богатство». Сара стала лучшей моей ученицей. Ее французский и ее танцевальные успехи делают честь нашей школе. Манеры, благодаря которым вы называете ее принцессой, поистине безупречны. Доброту свою она доказала, устроив для вас этот бал. Надеюсь, вы это цените. Прошу вас выразить свои чувства. Скажите хором: «Спасибо!»

Все встали, как в то утро, которое Сара так хорошо помнила. Все кричали «Спасибо, Сара!», и надо признаться, что Лотти при этом прыгала. Сара смутилась на миг, потом изящно присела.

— Спасибо и вам, — сказала она, — что пришли меня поздравить.

— Прекрасно, Сара, прекрасно, — одобрила мисс Минчин. — Именно так отвечают принцессы, когда их приветствует народ. Лавиния, звук, которой вы издали, очень похож на фырканье. Если вы завидуете соученице, выражайте достойнее ваши чувства. А теперь я покину вас. Развлекайтесь.

Она вышла, и все стряхнули чары, которые были так ощутимы в ее присутствии. Не успела закрыться дверь, как все повскакали с мест. Малютки просто выдержать не могли, да и старшие не слишком медлили. Девочки кинулись к коробкам, Сара, улыбаясь, склонилась над второй.

— Это книги, я знаю, — сказала она.

— Неужели папа дарит тебе книги? — спросила Эрменгарда. — Ну, он не лучше моего! Не смотри их, Сара.

— Я же их люблю, — рассмеялась Сара, но повернулась к первой коробке, вынула куклу — и та оказалась такой великолепной, что девочки просто зашлись от восторга, а потом отступили, чтобы почтительно любоваться ею.

— Она не меньше Лотти, — проговорила одна.

Лотти захлопала в ладоши и пустилась в пляс.

— Наряд у нее — для театра, — заметила Лавиния. — Плащ отделан горностаем.

— Ой! — закричала Эрменгарда. — Бинокль, синий с золотом!

— Вот ее сундук, — сказала Сара. — Рассмотрим-ка все вещи!

Она села на пол и открыла сундук. Девочки сгрудились вокруг нее, глядя, как она вынимает вещи, слой за слоем. Никогда еще в классе не было такого шума. Все смотрели на кружева, платочки, чулки; на шкатулку, в которой лежали ожерелье и диадема, точь в точь как бриллиантовые; на пелерину и муфту; на бальные платья, платья для прогулок, платья для визитов, платья для чаепитий; на шляпы и веера. Даже Лавиния с Джесси забыли, что куклы — им не по возрасту, и вскрикивали от восторга.

— Представим, — сказала Сара, примеряя черную бархатную шляпу безучастной владелице этих сокровищ, — представим, что она понимает нас и гордится таким успехом.

— Вечно ты выдумываешь! — сказала Лавиния, и вид у нее был брезгливо-важный.

— Да, — сказала Сара. — Это ведь интересно, словно ты — волшебница. Представишь что-нибудь очень сильно, оно и сбывается.

— Вольно выдумывать, когда ты богата, — сказала Лавиния. — А вот если бы ты была нищей и жила на чердаке…

Сара оставила страусовые перья, которые располагала покрасивей, и задумалась.

— Наверное, я могла бы… — сказала она. — Если ты беден, приходится все время представлять. Только это очень трудно.

Часто думала она потом, что сразу после этих слов в комнату вошла мисс Амелия.

— Сара, — сказала она, — поверенный вашего отца, мистер Барроу, хочет повидаться с мисс Минчин. Стол накрыт у нее, так что вы бы лучше пошли туда сейчас, а они поговорят здесь, в классе.

Угощенье всегда приятно, и девочки обрадовались. Мисс Амелия построила всех парами, сама пошла с Сарой, впереди, а Последняя Кукла осталась сидеть, где сидела, среди разбросанных платьев, отороченных кружевом юбок, пелерин и прочей роскоши.

Бекки на пир не пригласили, и она посмела задержаться на минутку, чтобы все получше рассмотреть.

— Иди работай, Бекки, — сказала ей мисс Амелия; но она бережно подняла муфту и пелерину, залюбовалась ими и вдруг услышала, что в комнату входит мисс Минчин. От ужаса, что ее обвинят в неслыханной наглости, она нырнула под стол, с которого до полу свисала скатерть.