Луиджи Бертелли - Дневник Джанни Урагани

Даже после обеда, в час отдыха, синьора Джелтруде держала меня под пристальным надзором; что, впрочем, не помешало Пецци, дель Понте и Микелоцци устроить мне радостную встречу и объявить, что хоть я ещё совсем сопляк, но после того, как я выдержал карцер, но не выдал их, они считают меня настоящим другом и могут принять в своё тайное общество под названием «Один за всех, и все за одного».

Пристальный надзор продолжался до самого вечера; но уже за ужином моё примерное поведение, похоже, в конце концов, убедило директрису, что я благополучно забыл об утренней истории.

Так что я смог рассказать всё Бароццо, который отнёсся к этому вполне серьёзно и, подумав немного, сказал:

– Хотел бы я ошибаться… Но, по-моему, допрос повара и его помощника они подстроили специально.

– Как это?!

– Я уверен. Давай попробуем восстановить, как было дело с того момента, как повар заметил, что ты застукал их за приготовлением похлёбки. Он сразу кинулся предупредить директора или директрису. Что им было делать, как выпутываться? Вот они и решили умаслить тебя, усыпить твои подозрения и заставить забыть всю эту историю. И велели повару и его помощнику сказать на допросе, что это был розыгрыш!.. И вот директриса приходит вызволить тебя из темницы, притворяется, что возмущена твоим рассказом, и ведёт тебя к директору, который притворяется, что устраивает страшный разнос повару и его помощнику, которые притворяются, что пошутили… а ты, поверив в этот спектакль, ешь себе да похваливаешь свою честную порцию похлёбки по-домашнему… и… и они так и вышли бы сухими из воды, если бы ты не рассказал обо всём своему другу Бароццо, которого на мякине не проведёшь, и он предаст это дело широкой огласке…

По этому поводу во время перерыва мы созвали заседание и кое-что постановили.

Ой, неужели уже утро? Только что прозвенел будильник, нужно поскорее спрятать подальше мой дорогой дневник!

Заседание тайного общества «Один за всех, и все за одного» прошло гладко. Мы собрались в укромном уголке двора. На наброске, который я сделал вечером перед тем, как заснуть, я запечатлел самый торжественный момент нашего заседания: слева от меня председательствует Тито Бароццо, рядом с ним Марио Микелоцци, справа от меня Карло Пецци, а между ним и Микелоцци – Маурицио дель Понте.

Первым делом мне воздали должное аплодисментами за то, что в тот день, когда члены общества курили в чулане с керосином, я не выдал их и за это отправился в карцер. Потом новые аплодисменты за то, что раскрыл тайну похлёбки… В общем, все мной восхищались и чествовали меня как героя.

Обсудив всё со всех сторон, мы постановили вот что: чтобы проверить, правда ли, что пятничную похлёбку готовят на воде, в которой моют посуду, нужно начиная с завтрашнего дня бросать в свою тарелку после еды что-то такое, что эту воду окрасит…

– Нам нужен анилин! – сказал дель Понте.

– Я достану! – подхватил Карло Пецци – Я видел баночку в кабинете химии.

– Отлично. Тогда завтра приступим к эксперименту.

И мы стали прощаться, пожимая друг другу руки; тот, кто протягивал руку, говорил:

– Все за одного!

А тот, кто пожимал, отвечал:

– Один за всех!

Я очень рад, что меня приняли в это общество; правда, сначала я не знал, можно ли писать о нём на страницах дневника, ведь я поклялся никому не рассказывать… Но потом я подумал, что тебе, дорогой дневник, я могу доверять, ведь ты мой верный друг, к тому же я всегда запираю тебя на ключ в своём чемоданчике.

Кстати, мой чемодан и бельё хранятся в маленьком шкафчике, встроенном в нишу у изголовья кровати, над тумбочкой.

У каждого воспитанника есть такой шкафчик с серой дверцей. Позавчера вечером, когда все уже спали, пряча дневник в чемодан, я залез головой прямо в шкафчик и услышал голоса.

Я навострил уши и стал слушать. И правда: какие-то голоса доносились из-за стены за шкафчиком… и мне даже показалось, что я разобрал голос синьоры Джелтруде. Должно быть, стена совсем тонкая.

Эксперимент начался.

Ещё до полудня Карло Пецци раздал каждому из нас по кульку с крошечными гранулами, вроде песка.

Как нарочно сегодня, по случаю воскресенья, у нас на обед одно дополнительное блюдо, а именно рыба под майонезом, так что мы, члены тайного общества, бросили по грануле в свои тарелки из-под рыбы и в тарелки из-под голяшек под соусом (это здесь почти такое же частое кушанье, как рисовый суп), так мы отправили на кухню по две гранулы анилина каждый, всего десять.