Виктор Московкин - Как жизнь, Семен?

— Зато я грузовик сделал. Не верите — могу показать. Он у меня в мастерской стоит.

— Точно, сделал, — подтвердили детдомовские ребята. — Он у нас все делает.

— А нас к вам пустят? — спросил Вадим.

— Пожалуй, что нет, не пустят, — солидно ответил Андрейка.

Санька и Вадим сразу изменились. Ничего им сейчас было не надо, только бы взглянуть на грузовик.

— Принеси посмотреть, — попросил Вадим.

— Принеси, — попросил и Санька.

— Нет, — ответил Андрейка. — Не принесу.

— Он не принесет, — подтвердили детдомовские ребята.

После этого грузовик нужно было обязательно посмотреть.

— Мы пойдем с тобой к дому, вынесешь?

— Может, вынесу, — смилостивился Андрейка.

— Может, вынесет, — пообещали его товарищи.

Тоненький луч солнца пощекотал Саньке в носу. Санька сморщился и чихнул.

— Будь здоров, Саня! — раздался из кухни веселый голос матери.

Санька знал, что ответить на это.

— «Будь здоров» — не ваше дело, это дело здравотдела, — скороговоркой проговорил он, засмеялся и перевернулся на другой бок.

— Сань! — донесся голос матери. — Вставай, Саня, быстренько беги до тетки Марьи. Скажешь, задержусь я немного. Так пусть она без меня идет на скотный. Ключи от кормокухни в левом пролете на правой полке.

Санька молчал. Вставать нисколько не хотелось, хотя на улице ласково светило солнце. «Отчего так? — подумал Санька. — Зимой еще темно, а спать уже не хочется. Сейчас светло, а спать хочется».

— Саня-а! — уже рассерженно крикнула мать. — Слышишь, что я сказала? Не храпи, все равно, не спишь.

Ой, до чего не хочется идти к тетке Марье! Как тепло под одеялом и так холодно в дому.

— Я не могу, мам! — жалобно простонал Санька. — Я заболел, мам…

Мать прибежала из кухни, положила руку на Санькин лоб.

— Что болит, сынок? — встревоженно спросила она.

— Все, — сказал Санька. — У меня мигрень…

— Что? — удивилась мать.

— Ну да, — быстро стал объяснять Санька, — У меня особая болезнь, как у Серафима Павлыча, бухгалтера. Он, когда мигренью болеет, на работу не ходит. И я не могу идти к тетке Марье…

Мать всплеснула руками.

— Вон что! Потерпи, сейчас я принесу лекарство.

Санька незаметно ухмыльнулся, а мать ушла. Вернулась она быстро. В руках, кроме можжухового веника, ничего больше не было.

— Ой, ой! — закричал Санька, мигом выпрыгивая из-под одеяла. — Пойду к тетке Марье. Только не надо!

— То-то, — удовлетворенно сказала мать. — Не забудь, где ключ лежит.

В следующую минуту он уже бежал по улице. Тропка после вчерашней оттепели обледенела и стала скользкой. Санька прокатился раз — понравилось, прокатился второй — здорово! Теперь уж было не до тетки Марьи. Санька катался и катался.

Вот он разбежался изо всех сил и… упал. Когда поднялся, вспомнил, куда послан. «Тетка Марья, — громко запел он, — ключи от кормокухни лежат…» А в каком же пролете и на какой полке лежит ключ? Внутри у Саньки похолодело: забыл! «Допустим так, — стал он вспоминать. — Это лево, это право. Где-то здесь должен лежать ключ. Ну конечно! Лежит в левом пролете на правой полке».

Санька уже хотел бежать, но вдруг засомневался: а не наоборот?

Он подумал, подумал и побрел домой.

Мать встретила его ласково.

— Какой ты у меня умница! — сказала она. — Садись скорее за стол. Заждались блины-то.

— Мам, — сказал Санька, — ключ где лежит, как ты мне сказала?

— Ох, горе ты мое! — простонала мать. — Дождалась помощничка! Да что же это такое, люди добрые!

— Я забыл, мама! Может, я бы и не забыл, а как упал — забыл… Ты скажи, я теперь быстро…

— Нет уж, поздно! Я и сама теперь освободилась.

Она ушла, а Санька сел завтракать. Поел и вспомнил: ключи лежат в левом пролете на правой полке.

Что за прелесть получился грузовик у Андрейки-конструктора! С широким кузовом, круглой кабиной, колеса выпилены из кругляша и отшлифованы стеклышком. Заведешь резинку — и он с грохотом катится по полу. Санька и Вадим, как увидели грузовик, вздохнули в восхищении, глаз оторвать не могут. Вадим попытался выменять его на что-нибудь, лыжи предлагал, но Андрейка отказался, сказал, что грузовик скоро повезут в город на выставку.

В мастерской, куда ребят пустили без труда, детдомовцы выпиливали дощечки, остругивали их рубанком, а двое самых взрослых сколачивали из этих дощечек птичьи домики.

Вадим тоже стал выпиливать. Санька поддерживал дощечку и завидовал. Он раз попробовал, но пила вдруг так запрыгала в руках, что пришлось ее положить на место.