Томпсон - Страх и отвращение в Лас-Вегасе - Дикое путешествие в Сердце Американской Мечты

- Проклятие! Мы заблудились! - орал адвокат. - Что мы делаем на этой богом забытой дороге? Аэропорт же там... там!

И он в истерике указывал на песчаную тундру.

- Не волнуйся. Я никогда еще не опаздывал на самолет, - и я заулыбался, вспоминая дела давно минувшие.

- За исключением одного случая в Перу, - добавил я. - Уже покидал страну, виза кончалась, но по обыкновению вернулся в бар поболтать с одним Боливийским кокаиновым дилером... и вдруг услышал, как ни с того ни с сего зашумели те большие 707 двигатели, и со всех ног помчался к самолету на посадку. Дверь была прямо за двигателями, но они уже отогнали трап. Черт, да эти "форсажи" поджарили бы меня как бекон... но башню снесло наглухо, и я в отчаянии решил попасть на борт во что бы то ни стало.

- Полицейские в аэропорту видели, что я бегу, и сгрудились у терминала. Я бежал, как скотина, прямо на них. Парень, что был со мной, верещал: "Нет! Уже слишком поздно! Даже не пытайся! ". j

Я видел, что легавые поджидают меня, и немного притормозил, сделав вид, будто передумал... Заметив, что они

расслабились, я резко рванул вперед и попытался пробежать прямо сквозь строй этих мудаков.

Я засмеялся. - Господи! Это все равно как мчаться что есть мочи в сортир, где полным - полно ящериц-ядозубов. Эти гондоны |чуть не убили меня. Все, что я помню, это как на меня paзом накинулись со всех сторон пять или шесть падл с дубинками, и множество визгливых голосов вокруг: "Нет! Нет! Это самоубийство! Остановись, сумасшедший гринго! ".

- Через два часа я очнулся в баре в центре Лимы. Они бросили меня валяться на одном из тех кожаных диванов в форме полумесяца, в кабинете. Мой багаж был свален в кучу на полу рядом со мной. Никто его не трогал... так что я провалился обратно в сон, и на следующее утро вылетел первым же самолетом.

Мой адвокат пропустил половину рассказа мимо ушей.

- Слушай, - сказал он. - Мне очень хочется услышать побольше о твоих приключениях в Перу, но не сейчас, когда меня заботит только, как свернуть с этого чертового шоссе.

Мы неслись на приличной скорости. Я искал хоть какой-то поворот, какую-нибудь боковую дорогу или пусть даже тропинку, по которой можно прорваться через взлетно-посадочную полосу к терминалу. Мы проехали пять миль от последнего светофора - времени развернуться и мчаться обратно уже не было.

Оставался единственный путь, чтобы успеть вовремя. Я затормозил и осторожно перевалил на "Ките" через поросший травой ров между двумя полосами фривэя. Кювет был слишком глубок для лобовой атаки, и пришлось взять под углом. "Кит" чуть не застрял, но я продолжал жать на педаль газа, и мы все-таки выбрались на противоположную сторону, пулей вылетев на встречную трассу. К счастью, она была пуста. Наша тачка вылезла из кювета, как взмывающий в небо гидроплан... проскочив фривэй, погнали прямо в кактусовые заросли на другой стороне. Припоминаю, что мы снесли по пути какую-то сетку и протащили ее несколько сот ярдов, но к тому времени, как выбрались на взлетно-посадочную полосу, ситуация была уже под контролем... выжимая шестьдесят миль в час на первой передаче, мы ломанулись вперед, не обращая внимания на то, что наш пробег к терминалу мог теперь не заметить только слепой.

Единственное беспокойство мне доставляла вероятность того, что нас может раздавить, как тараканов, первый же ДС-8, идущий на посадку, чье приближение мы даже не заметим, пока он не окажется прямо над нами. "Видят ли они нас с вышки? " - задавал я себе вопрос. Скорей всего да, но к чему волноваться? Я уже сжег за собой все мосты. Поворачивать сейчас было бессмысленно.

Мой адвокат вцепился обеими руками в приборную доску. В его глазах блуждал страх, лицо посерело. И я чувствовал: внутри него все похолодело из-за этого рискового хода, но мы так быстро мчались через фривэй, кактусы и взлетно-посадочную полосу, что, полагаю, он понимал наше положениерассуждать о разумности этого решения надо было раньше; все уже сделано, и нашей единственной надеждой было теперь вовремя добраться до посадочной площадки.

Я взглянул на свой похожий на череп "Аккатрон", и увидел, что до взлета осталось три минуты и пятнадцать секунд. "Времени полно, - сказал я. - Держи наготове свое барахло. Высажу тебя прямо у самолета". В 1000 ярдах от нас замаячили красно-серебристые очертания лайнера... и к тому моменту мы уже неслись по мягкому асфальту, миновав посадочную полосу.

- Нет! - закричал он. - Я не смогу выйти из машины! Они распнут меня. Придется взять вину на себя.