Мюриэл Спарк - Жемчужная Тень

Соня снова заговорила о путешествиях. Она училась читать дорожные карты. Одной из медсестер она сказала: «Когда Фрэнк устроится на севере, я поеду к нему и подыщу ему место еще лучше». А другой медсестре сказала: «В этом месяце или в следующем, точно не знаю, подруга, из тюрьмы возвращается мой старик. Муж. Увидит, как тут все изменилось. Придется ему привыкнуть».

Однажды в полдень я поехала на ферму. Соню я не видела шесть недель, потому что дома, на каникулах, были ее дети, а их я не любила. Я соскучилась по Соне, с ней всегда весело. Слуга сказал, что она на реке, с доктором Фрэнком. Я спустилась вниз по тропинке, но их нигде не было видно. Я прождала минут восемь и тронулась назад. Все местные, кроме слуги, разошлись по своим хижинам и улеглись спать. Какое-то время слуги не было видно, а когда он появился, меня испугало выражение страха на его лице.

Я обходила старое стойло для быков, ныне опустевшее — ибо фермерским делом Соня больше не занималась, ей даже трактор был не нужен, не то что упряжка быков, — когда появился слуга и прошептал мне на ухо: «Баас Ван дер Мерве дома. Он у окна».

Я спокойно продолжила свой путь и, приблизившись к дому, увидела мужчину лет пятидесяти, изможденного вида, в шортах и рубашке цвета хаки. Он стоял на ящике у окна в гостиную. Ладонь его лежала на занавеске; отодвинув ее, он пристально вглядывался в пустую комнату.

— Ступай на реку и предупреди их, — велела я слуге.

Он повернулся было, но — «Эй ты, малый» — крикнул мужчина. Слуга в своей светло-зеленой униформе помчался на голос.

Я спустилась к реке в тот самый момент, как они сходили на берег. Соня была одета в светло-голубое. Голубого цвета был и ее новый зонт. Выглядела она сегодня как-то по-особому эффектно, и я обратила внимание на ее ослепительно белые зубы, яркие карие глаза и позу, в которой она стояла посреди Африки под пылающим солнцем, в высокой густой траве — точь-в-точь героиня какого-нибудь рассказа. Фрэнк, отлично выглядевший в своем тропическом одеянии, привязывал ялик к причалу. «Твой муж вернулся», — сказала я и, охваченная страхом, побежала назад, к машине. Я завела двигатель, отъехала и, проезжая на скорости по гравийной дорожке мимо дома, увидела, что Дженни Ван дер Мерве в сопровождении слуги входит внутрь. Он повернулся, посмотрел вслед машине и заговорил со слугой — явно спрашивал, кто я такая.

Впоследствии абориген показал в суде, что Дженни обошел весь дом, внимательно изучая произошедшие перемены и новую обстановку. Он сходил в туалет и спустил за собой воду. Попробовал краны в обеих ванных. Зайдя в комнату Сони, поправил ее криво стоявшие туфли. Затем принялся проверять по всему дому мебель, прикасаясь к каждому предмету средним пальцем правой руки и внимательно разглядывая, не осталось ли на нем следов пыли. Слуга следовал за ним, и когда Дженни подошел к старинному голландскому комоду, стоявшему где-то в углу одной из детских — Соня терпеть не могла оставшуюся от отца старую мебель, — и обнаружил на нем немного пыли, велел принести тряпку и стер пыль. Покончив с этим, Дженни продолжил обход дома и, когда закончил проверку всего на предмет пыли, вышел во двор и двинулся вниз по дорожке к реке. У стойла для быков он обнаружил Соню и Фрэнка, споривших о том, что делать да куда идти, вынул из кармана пистолет и выстрелил. Соня погибла на месте. Фрэнк продержался еще десять часов. Это было серьезное преступление, и Дженни повесили.

Несколько недель я ждала, когда Ричард наконец предложит убираться отсюда. Сама я предложить это боялась, а то еще всю оставшуюся жизнь будет жалеть о таком шаге. Наш длительный отпуск должен был начаться только через год. Очередной — через несколько месяцев. Наконец он сказал: «Не могу здесь больше жить».

Мне хотелось вернуться в Англию. Я даже думать ни о чем другом не могла.

— Мы не можем здесь больше оставаться, — сказала я, словно играя роль в пьесе.

— Ну что, собираемся и едем? — сказал он, и я ощутила огромное облегчение.

— Нет, — сказала я.

— Да, жаль собирать манатки, — сказал он, — когда мы оба так далеко продвинулись в изучении тропических болезней.

В общем, на следующей неделе я уехала. А Ричард с тех пор продвинулся в изучении тропических болезней еще дальше. «Жаль, — сказал он накануне моего отъезда, — если то, что случилось, станет между нами».

Я собралась и отправилась навстречу славной жизни, еще до того как установилась сухая погода, после которой снова начнутся дожди и все будет так предсказуемо.