Виктор Гвор - Назло богам, на радость маме

— Медведь в шапке? — шепчет бедолага срывающимся голосом.

Усмехаюсь:

— Конечно!

Хан валится на колени прямо в блюдо с бараниной:

— Не губи, Хозяйка!

— Зачем хорошую еду портишь? — грозно щурюсь в сторону печенега. — Сядь, где был. И слушай сюда!..

Вот жизнь! Приходится использовать темноту и отсталость местного населения в корыстных целях! А что делать? Кому сейчас легко? В России, между прочим, кризис. А в Вышних Сферах, так вообще ужас!

Минут двадцать втолковываю хану, что ромеи печенегам везут совсем мало золота, зато сопровождает груз чуть ли не вся византийская армия. А в Царьграде богатств много, а войск совсем не осталось. Аргументы совершенно бредовые, не будь я в его сознании «очень сильная богиня»… Но что есть, то есть!

— Вай! — наконец, до хана доходит. — Куря князя у порогов не будет ждать! На Царьград пойдет! Всё золото заберет! Из головы базилевса чашу сделает! Воины узнают, что Курю сама Хозяйка послала, многие пойдут! Куря будет великий князь! А Эрдыма, — мстительно добавляет мелкий кандидат в печенежские Чингисханы, — не возьмет! И Ваицу не возьмет! И Батану! Куря один пойдет! Все себе заберет!.. Сама Хозяйка сказала!

Вслед за задохликом выхожу из шатра. То есть, он вылетает, как ошпаренный, а я выплываю, словно пава… Точнее, как положено бойцу спецназа в условно враждебном лагере. Хан гордо вещает собравшейся вокруг него толпе:

— …под рукой Кури печенеги неудержимым потоком сметут все преграды и омоют копыта своих коней в водах Мраморного моря! На Царьград! Ибо такова воля Хозяйки!

И куда косноязычность подевалась? Толпа растет. Но уже начинается и обратное движение. К своим лагерям. Собираться.

Ох, хитер хлюпик! Ох, хитер. Даже непонятно, кто кого использовал! Он же меня с самого начала идентифицировал! Потому и разоткровенничался сходу! Раз уж оказался поближе к начальству, так все жалобы и кляузы изложить, пока типа с равным разговариваешь! А там, глядишь, и перепадет чего. Поход на Царьград, например. Всё больше шансов, чем на Святослава с голым задом переть. То есть, с двумя руками воинов.

Сажусь на медведя и неспешно двигаюсь обратно, выхватывая обрывки разговоров.

— …на Царьград идти…

— …видение было…

— …не, богиня приезжала…

— …медведь пятнистый и в шапке…

— …Хозяйка, я тебе говорю…

— …сам слышал, девка пятнистая…

— …Хозяйка сильнее Распятого будет…

— …и Перуна сильнее…

— …сама сказала…

— …в человеческом облике…

— …на Царьград!!!

Печенеги носятся ураганом, что-то сворачивают, убирают, грузят в повозки. Куря, читая проповедь, одновременно орет на тысячников, те на сотников, сотники на десятников, десятники на рядовых, а рядовые орут просто так, от переизбытка чувств. Лошади ржут, бараны блеют, куры кудахчут. Суматоха распространяется подобно кругам на воде…

На вершине холма оборачиваюсь.

Я не хочу быть богиней! Не хочу!!! Я же молодая совсем! У меня опыта никакого! Только пара самобранных сумок и игрушечный автомат с бесконечным рожком, помеченным красной изолентой! Не надо на меня молиться! Я только хотела Святослава спасти! Он из русских князей всегда мне больше всех нравился! Не хочу в богини!

«Грушинский фестиваль» гудит, словно раскаленный улей. И первые отряды всадников уже тянутся на юг, омывать копыта своих коней в водах Мраморного моря…

Немедленно отправиться на встречу с Витькой не удалось. И не потому, что Мекрина собиралсь подготовиться. Хотя собиралась. Но оказалась не в состоянии. Прием информационного пакета (два часа назад Мекрина и слов таких не знала) из будущего отозвался не слишком приятными ощущениями. Вот как у инфернальной сущности может болеть голова? Оказывается, сильно! Словно гвозди в виски забивают, напрочь игнорируя призрачность висков и всего, что под ними находится. Хорошо, хоть накрыло не сразу. Произойди подобное на Совете…

Материализация тела делу не помогла. Наоборот, стало еще хуже. Гвозди поменяли на зубила, в лоб загнали пару стамесок, а в затылок воткнули толстый железный лом. И всем этим ворочали с неслабой амплитудой. В придачу пересохло во рту, заболел правый рог, а слева нестерпимо зачесалось под нимбом. Вспомнился анекдот, что в голове нечему болеть, там, мол, кость! Тоже привет от потомков, весьма актуальный. В рогах уж точно кость.

Мекрина покатилась по полу, судорожно избавляясь от тела. Весь садистский инструментарий дематериализовался вместе с пытаемой. В смысле потерял материальность, но долбить меньше не стал. Некоторое время чертовка каталась по полу, меняя формы. Каждый переход добавлял остроты ощущений. Теперь левый рог присоединился к собрату, а боль выпускала метастазы в самые неожиданные места от грудной клетки до кончика хвоста. Резкий спазм в животе навел на мысль.