Виктор Гвор - Назло богам, на радость маме

— Малькольм фон Зарахатенберг! Маркграф!

Витька небрежно хлопает медведя по шее. Косолапый протягивает вояке лапу и громко ревет:

— Потапыч! Медведь!

А чо? Если не знать про Витькин сотовый и каких трудов стоило обучить топтыгина этому трюку, очень даже впечатляет. Фон Зарат… Забах… В общем, Захар проникся настолько, что даже забыл пожать лапу высокой договаривающейся стороне. Но Потапыч у нас зверюшка отходчивая. Дружески хлопает вельможу по плечу и встает на все четыре. Во, снова у них морды на одном уровне…

Все-таки, не зря Витьку в педагогический взяли. Там психологию преподают. Курса с третьего, но это неважно. Сама атмосфера столь высокоинтеллектуального учебного заведения благоприятно влияет на студентов. Какое тонкое понимание собеседника! Не успел бедный фон подняться с земли после столь близкого знакомства с медведем, а уже песик подходит:

— Симаргл! Славянский бог!

И тоже шлепок лапой. По второму плечу. Эй, уважаемые, я понимаю, что никто не хочет ударить в грязь лицом, а потому лупят графской попой, но так аристократ всю задницу отобьет! У него же штаны железные!

Естественно, новобранцы наши не могут пройти мимо подобного развлечения. Тем более что успели поменять не только имена, но и тела. На свои основные, с хвостиками и рожками.

— Федька!

— Танька!

И хором:

— Чертята мы!

И двумя детскими лапками по обоим плечам одновременно! На Захара смотреть больно! Конечно, эта парочка еще дети, но сила-то чертовская!

Перекладываю посох из правой руки в левую и криво усмехаюсь. Мне участвовать в спектакле необязательно. Типажом не вышел. С другой стороны…

Еще раз перекладываю посох и отвешиваю церемонный поклон:

— Любомудр. Волхв.

Граф шарахается, как черт от ладана. Обидно даже, я что ли в этой компании самый страшный?!

Тем временем командирша вытаскивает из тюка нимб, внимательно его осматривает, протирает рукавом, предварительно плюнув на какую-то грязючку, и водружает на голову:

— Витька! Прапорщик! Цурюк, майн френд! Нах Хауз! Шнеллер! — и уже мне, провожая взглядом стремительно улепетывающую армию. — Я всегда знала, что автоматом и добрым словом можно добиться гораздо большего, чем одним автоматом!

— Какое из сказанных слов ты считаешь добрым? — нет, в самом деле интересно.

— Да любое, — пожимает плечами прапорщик. — «Цурюк», например. Или «шнеллер»…

ЧУДОВИЩЕ!!!

Начальница ГРУ Ада, монотонно постукивая кончиком хвоста по левому ботфорту, прошлась вдоль вытянувшегося строя и, развернувшись на каблуках, двинулась в обратном направлении. В середине пути остановилась, повернулась к замершим чертям и ледяным тоном протянула:

— Итак, герры и прочие недоразумения, дожили! Вас уже зеленые человечки бьют! Может, кто-нибудь сможет объяснить, как знаменитые ликвидаторы умудряются получить по морде от одной-единственной девочки? Практически ребенка! — хвост раздраженно стукнул по сапогу. — Я вас спрашиваю!

Строй молчал. Еще месяц назад любой боец Бегемота послал бы наглую чертовку куда Макар телят не гонял. А то и устроил ей веселую жизнь, от мордобоя до коллективного насильственного удовольствия. Но то месяц назад. А теперь… Начальница чего-то там такого, что и аббревиатуру сходу не произнести. Любовница Владыки Ада и, поговаривают, Самого тоже! Иначе откуда нимб? За какие такие заслуги? Да хрен с ним, с нимбом. И кто с кем спит — не главное. Силы девка набрала немерено, прямой силы, божественно-инфернальной. При желании, сама кому хочешь что угодно организует вплоть до развоплощения. И пожаловаться не удастся, тем паче, до судов и адвокатов в аду еще не додумались. И, опять же, девка… У ликвидаторов (точнее, их черных половинок) еще не выветрился из голов кошмар последнего задания…

— Вот ты! — палец Мекрины уперся в рослого черта с левого фланга. — Каким образом тебя убили?

— Не понял я… — пробасил здоровяк, внимательно разглядывая носки собственных сапог. — Вроде ногой в это… — черт замялся. — Ну, по помидорам…

— «По помидорам», — передразнила Мекрина. — В башке у тебя салат из помидоров! Она тебе кадык перерубила, пока ты героически отражал обманный удар ногой. И ладно бы удар! Обозначение одно! — по строю пробежали сдавленные смешки и погасли под холодным взглядом чертовки. — Кто-то думает, что он лучше? — хвост вновь хлестнул по сапогу. — Судя по объяснительным, ни один из вас… — она повысила голос. — Ни один!!! — и снова перешла на тихий ледяной тон. — Даже не понял, что с ним сделала обычная человеческая девчонка.