Джон Уэйн - Малое небо

- Ну, доедай и подымемся ко мне в номер. Я покажу тебе, где я теперь живу, расскажу, что сейчас делаю. Тебя это успокоит?

- Да, - ответил Дэвид. Высморкался и добавил: - Я ведь здорово проголодался.

- Вот и поешь как следует. - Джири улыбнулся. - Здесь неплохо готовят.

Дэвид покончил с едой, и они поднялись наверх. Номер Джири - с ковром, занавесками, покрывалом на кровати, все в подобранной со вкусом цветовой гамме, ванная, сверкающая белизной в полуоткрытой двери, - казалось, воплощал суть обычной житейской мудрости.

- Вот видишь, Дэвид, - сказал Джири, опускаясь в кресло, - эта гостиница удобно расположена, тут хорошее обслуживание и не так уж дорого. Жить здесь мне с руки, пока я все не улажу. - И без паузы, чтобы Дэвид не пустился в дальнейшие расспросы, спросил: - Кто-нибудь знает, что ты у меня?

- Только ты.

- Я имею в виду дома.

Дэвид покачал головой.

- Я больше не намерен спрашивать разрешения у мамы. Если я сочту, что поступаю правильно, я так и сделаю.

Джири нахмурился.

- Ты еще мал, чтобы самому все решать, мой мальчик.

- Я подумал, - сдержанно сказал Дэвид, - раз ты правильно поступил, что ушел от нас _навсегда_, потому что больше не хочешь жить с нами, то ничего страшного не произойдет, если я уйду на _один день_.

- У нас с тобой разные ситуации.

- Не понимаю, почему разные?

Джири тоже не понимал и оставил вопрос сына без ответа.

- Как бы там ни было, - сказал он, - я посажу тебя на поезд, чтобы ты вернулся домой, пока они не стали волноваться. Есть подходящий поезд в четыре пятнадцать.

- А сколько до него еще осталось?

Джири посмотрел на часы:

- Около часа.

- Хочешь избавиться от меня, да? - с горечью спросил Дэвид.

- Просто не хочу, чтобы дома волновались, - ответил Джири. Потом, взглянув на отчаявшегося сына, добавил мягко: - Дэвид, пожалуйста, не беспокойся. Как бы жизнь ни повернулась, я не оставлю тебя и ты ни в чем не будешь нуждаться. И всякий раз, когда у тебя появится желание сказать мне что-нибудь или спросить, приезжай ко мне.

- А ты будешь здесь?

- Где бы я ни был, ты будешь знать мой адрес. - Он вытащил бумажник. Вот тебе на дорожные расходы. Держи их отдельно. - Он протянул ему пять фунтов. - Кстати, где ты раздобыл деньги на сегодня?

- Взял из тех, что откладываю к рождеству. Почти все взял, а хватило только на билет в один конец.

- У тебя билет только в один конец? - переспросил Джири. - А если бы ты не нашел меня? Как ты собирался возвращаться?

- Я решил оставаться здесь, _пока не найду тебя_, - сказал Дэвид и отвел глаза. - Я так по тебе соскучился.

В груди Джири словно что-то треснуло. Словно чувства его хранились в каких-то хрупких стеклянных сосудах. А теперь сосуды разбились, и в груди сплошное месиво из крови и стекла. Он открыл было рот, попытался что-то сказать, но в голове все смешалось. Он хотел сказать, что бросит этот вокзал, поедет вместе с Дэвидом домой, прямо сейчас же. Хотел позвать Дэвида жить с ним в гостинице. Хотел объяснить Дэвиду насчет барабанов. Хотел пообещать Дэвиду, что через неделю найдет себе другое жилье, переберется туда и Дэвид сможет приезжать к нему и жить все школьные каникулы. Но больше всего он хотел сказать Дэвиду что-нибудь такое, что сняло бы тяжесть с души мальчика и с его собственной тоже. Слова застряли в нем, он вновь сомкнул губы, углы рта опустились. Отец и сын глядели друг на друга через мертвое бездушное поле стола.

- Ты вернешься когда-нибудь домой? - прошептал Дэвид.

- Дэвид. - В горле у Джири пересохло, голос скрипнул, как захлопнувшаяся дверь. - Обещаю тебе, я сделаю как лучше. Я постараюсь все уладить... - Слова его прозвучали неубедительно. Но сейчас слишком поздно говорить Дэвиду правду. Он сделал еще попытку: - Видишь ли, я хочу начать жить по-другому, эту другую жизнь ты поймешь и примешь в ней участие. Обещаю тебе, Дэвид.

Лицо мальчика слегка просветлело. Но в глазах еще пряталась тревога; он по-прежнему умоляюще смотрел на отца, словно хотел выпросить что-то ощутимое, с чем ему можно будет уйти отсюда.

Джири был в отчаянии. Кровь и осколки стекла клокотали у него в груди. Он любил Дэвида. Он должен найти путь к его сердцу, должен, должен.

- Посмотри! - внезапно произнес он, распахнул и скинул пиджак, стал расстегивать пуговицы на рубашке. Сбросил ее, потом нижнюю рубашку. В тусклом свете унылого осеннего дня блеснул белый пластырь. Дэвид вскочил.

- Господи, что это?

Джири похлопал себя по груди.

- Маленькое происшествие. Но ничего страшного. Я упал и сломал два ребра. Поэтому не смогу отсюда никуда двинуться еще недельку, а то и две. Меня амбулаторно лечат в больнице, она в конце привокзальной улицы.