Надеждин вернулся в реальный мир из мира грёз и сказок. Даже его слегка закопченный зад был не в состоянии восстановить баланс мироздания.
Такой голосок, такое личико и грудь, не знающая лифчика… Хоть бы руки помыл … скотина.
Но Муза уже была рядом. Она в дыму костра поведала ему примерно следующее: «Надеждин, люби этот мир и всех в нём. Одна Аннушка была страстна необыкновенно, и страсть ей не простили. Отсутствие любви и стремление к счастью привели её на рельсы. Другая Аннушка была рассеяна и пролила на эти рельсы растительное масло, но и возможность отмщения не будем исключать. Возможно, эта Аннушка их продолжение. Не мучься над вопросом — какое именно. Просто живи, просто люби. Допустит к телу — хорошо, и не допустит — хорошо. Ты лучше помни то, о чём я говорила раньше…».
Подул ветерок, и образ над костром исчез.
Глава тридцать третья
Законы Космоса
1. Каждый следующий виток психической энергии становится на 1/3 выше качеством.
2. Полюса психической энергии «+» и «- «связаны коридором «0» — Пространства — между мирами, Вселенными, молекулами, атомами.
3. Равносторонний треугольник — символ, в котором все пути психической энергии равны, но для разных планов сознания.
4. Вместимость сознания или его заполненность психической энергией зависит от степени устремления к Божественной Беспредельности.
5. Законы психической энергии одинаковы для всех видов Космоса (микро, — и макро, — «+» и «-»), тогда существует Гармония и Покой.
Итак, в дыму костра, испытывая сильное чувство влюблённости, окружённый божественными Музами, Надеждин лежал у ног Аннушки. У ног этого юного существа с ангельским личиком и таким же голоском. Это чудное существо женского рода обнимало другое существо мужского рода, такого же юного возраста, только очень грязное и как казалось Надеждину, абсолютно бездарное.
Мнение его наверняка было субъективным. На Надеждине неизгладимый след оставила армия. В армии, он всех молодых солдат воспринимал так же, как детей, только с большими членами. Надеждин знал, что мозги у всей современной дикорастущей молодёжи находятся значительно ниже пупка. Большую помощь в перемещении мозгов молодёжи оказывало государство. Оно показывало в основном «сиски и письки», а гимном страны стала песня: «Хочу такого как …».
Но Надеждин не собирался покидать Аннушку. Её ножки очень ему нравились. Он был готов даже потереться о них щекой, как мартовский кот о ноги хозяйки, пока не подвернулась какая–нибудь другая кошечка.
В конце — концов, два этих юных существа ещё в сущности дети, даже если они уже и проскочили медовый месяц. Надеждин хотел рассказать Аннушке про телекинез и про Орлеанскую девственницу. Рассказать о том, что первый мужчина — это её будущие дети, и если он был дурачок, то каким бы ни был муж, она будет обречена воспитывать дурачков, а он думать: «Ну, в кого же они уродились?». Он даже готов был сыпать армейскими каламбурами, типа: «дети, зачатые в пьяном алкоголе» или «стране нужны герои, а пиз-а рождает дураков», или «дети фестиваля». Но передумал, зачем быть занудой и травмировать детские души, тем более, что они вряд ли поймут его.
Надеждин лежал у Аннушкиных ног и ёрзал задом, подыскивая ему место попрохладней, и размышлял над словами Музы: «Просто живи, просто люби и помни о том, о чём я говорила раньше…».
Надеждин лежал и думал. В его голову лезли формулы и графики. Если божественная Аннушка — это «+», а её ухажер — «-», то он у их ног — полный «0». Но он же и коридор между их мирами. В этом своём нулевом положении он может их поссорить или наоборот сблизить. Для них он вакуум — возможная причина их будущих бед или наоборот их счастья.
Наверное, именно об этом и шептала ему Муза, думал Надеждин.
Это были новые для него мысли. Он никогда не был ревнивцем, но всегда был готов включиться в азартную игру с другой однополой с ним «зверюшкой» за обладание женским тельцем. А здесь, у костра, он сдал все позиции без боя. Он лежал и размышлял над вопросом: «Мужская ревность учит или мучит?». Размышляя, он пришёл к утешительному выводу, что это чувство можно понять, лежа у женских ног и глядя вверх.
В конце концов, в равностороннем треугольнике все пути равны, но для разных планов сознания. Уровень сознания Надеждина явно возрастал пусть невероятным и несколько комичным образом. Сначала его желание озарить всё человечество новым знанием загнало его на пирамиду книг, с которой он так навернулся вниз, что набил шишку на лбу, затем любовь к другу усадила его в костёр. Надеждин был явно на правильном пути. Путь был не нов. Падали вниз и горели на кострах и до него. Но витки его жизни становились явно выше качеством.
Читать дальше