Пэлем Вудхауз - Первое выступление свирепого Биллсона

- Такая доброта делает ему честь, - сказал я.

- Вздор!

- Доброе сердце дороже денег.

- Кому это нужно, чтобы у боксера было доброе сердце? Почему Биллсон, который может одним ударом свалить слона, должен быть слезлив, как старуха? Ты слыхал когда-нибудь, чтобы из боксеров выходили святые? Нет, боксеру не добродетель к лицу. Доброе сердце не принесет ему никакого успеха.

- Не забудь, что это его первое выступление. Он еще может исправиться.

- Какую я имею гарантию, - спросил Акридж, - что когда я снова затрачу на него все свои деньги и устрою ему второй матч, он не разревется, как старая баба, узнав, что жена его противника нечаянно порезала пальчик?

- А ты позаботься о том, чтобы его противник был холостяк.

- Первый же боксер-холостяк отведет его в угол и пожалуется ему на то, что у его тетки коклюш. Биллсон сейчас же разревется и подставит свой подбородок врагу. Зачем у него рыжие волосы, если он такая жалкая тряпка? Ах, - печально вздохнул Акридж, - я видел его на матросской танцульке в Неаполе. Он там избил одиннадцать итальянцев сразу. Правда, прежде, чем он начал драться, один из этих негодяев пырнул его ножом вот сюда... Потому что иначе его не разозлишь ни за что.

- Неужели ты собираешься перед каждым выступлением вонзать в него ножи и кинжалы?

- Нет, - печально ответил Акридж. - Это мне едва ли удастся.

- Что же ты будешь с ним делать? У тебя, верно, есть какие-нибудь планы.

- Какие там планы! Моя тетка ищет себе компаньонку, которая могла бы ухаживать за ее канарейкой. Я собираюсь устроить Биллсона к ней на службу.

Стэнли-Фетерстонго Акридж рассмеялся грустным, трагическим смехом, взял у меня пять шиллингов взаймы и ушел.

Он не появлялся в течение нескольких дней. Но вскоре я встретил нашего общего друга Джорджа Тэппера, и он рассказал мне о дальнейших похождениях Акриджа.

- Меня назначили помощником секретаря, - без всякого предисловия начал Джордж Тэппер.

Я крепко пожал ему руку. Я бы похлопал его по плечу, но высокопоставленные чиновники министерства иностранных дел слишком важные люди и не любят, чтобы их хлопали по плечу, даже если вы сидели с ними на одной парте.

- Поздравляю, - заявил я. - Из всех помощников секретаря ты для меня самый милый. Акридж мне уже рассказывал о твоей удаче.

- Да, да, он давно уже знает. Добрый старый Акридж! Как он обрадовался, когда услыхал о моем назначении.

- Сколько он взял у тебя взаймы?

- Только пять фунтов. До субботы. В субботу он собирается разбогатеть.

- Акридж всегда собирается разбогатеть в самом ближайшем будущем.

- Я хочу пригласить тебя и Акриджа на обед. В четверг ты свободен?

- Вполне.

- Встретимся в половине восьмого в ресторане "Реджент-Грилл". Ты передашь Акриджу?

- Я не знаю, где его найти. Не видел его несколько дней. Он не дал тебе свой адрес?

- Он живет в какой-то гостинице, я забыл, как она называется.

- "Белый Олень"?

- Да.

- А какое у него настроение, веселое?

- Очень. Почему ты спрашиваешь?

- В последний раз, когда я его видел, он был опечален неудачами и собирался бросить свое дело. У него были крупные неприятности.

Сразу после завтрака я помчался в гостиницу "Белый Олень". Оказалось, что к Акриджу вернулся его оптимизм. Тучи, сгустившиеся было над мистером Биллсоном, рассеялись. Мистер Биллсон готовился ко второму выступлению на арене. Я догадался об этом, едва лишь вошел.

Разыскивая моего друга, я еще в коридоре услышал отрывистые звуки ударов. Открыв дверь, я увидел мистера Биллсона, который усердно колотил кулаками кожаную подушку, свисавшую с потолка. Его антрепренер сидел на ящике из-под мыла и глядел на него глазами нежно влюбленного собственника.

- Здорово, старина! - вскричал Акридж, вскакивая мне навстречу. Рад тебя видеть.

Гул ударов заглушал его слова. Мы спустились вниз в пивную при гостинице, и я передал Акриджу приглашение помощника секретаря.

- Я непременно приду, - сказал Акридж. - В Биллсоне то хорошо, что за ним не надо особенно следить. Он будет тренироваться и без меня. Он отлично понимает всю важность тренировки.

- Значит твоя тетка согласилась принять его к себе на службу?

- Моя тетка? Что за вздор ты болтаешь! Возьми себя в руки, приятель!

- Прошлый раз ты говорил мне, что хочешь заставить его ухаживать за канарейкой твоей тетки.

- О, тогда я был очень сердит. Но теперь все прошло. Я поговорил с Биллсоном по душам, и на этот раз он меня не подведет. Не может же он пропустить такой блестящий случай прославиться!