Чтобы снять напряжение, он сказал:
- Анджела, ты много знаешь о свиньях? Она засмеялась тем резким и горьким смехом, который так неприятен сразу после завтрака.
- Знаю. Я же знаю вас.
- Меня?
- Да. А кто вы еще? Тетя Констанс говорит, вы не отдадите мне деньги.
- Деньги? - удивился лорд Эмсворт. - Какие деньги? Ты мне ничего не одалживала.
Чувства леди Констанс выразил звук, который обычно издает перекалившийся радиатор.
- Твоя рассеянность, Кларенс, - сказала она, - может кого угодно довести. Не притворяйся, ты прекрасно знаешь что бедная Джейн завещала тебе опекунство.
- Я не могу взять свои деньги до двадцати пяти лет, - прибавила Анджела.
- А сколько тебе?
- Двадцать один.
- О чем же ты волнуешься? - спросил лорд Эмсворт. - Четыре года можешь жить спокойно. Деньги никуда не уйдут.
Анджела топнула ногой. Леди так не делают, но все же это лучше, чем лягнуть дядю по велению низших страстей.
- Я говорю Анджеле, - объяснила леди Констанс, - что мы можем хотя бы охранить ее состояние от этого бездельника.
- Он не бездельник. У него у самого есть деньги. Конечно, он хочет купить долю в...
- Бездельник. Его и за границу послали, потому что...
- Это было два года назад.
- Спорь, сколько хочешь, но...
- Я не спорю. Я просто говорю, что мы поженимся, даже если нам придется жить в канаве.
- В какой канаве? - оживился лорд Эмсворт, оторвавшись от горестных мыслей.
- В какой угодно.
- Анджела, послушай...
Лорду Эмсворту показалось, что они слишком много говорят, все голоса и голоса. Почти что разом, так громко... Он поглядел на дверь.
А что такого? Повернул ручку - и никаких голосов. Весело скача по ступенькам, он выбежал на воздух, в солнечный свет.
Веселье оказалось недолгим. Обретя свободу, разум вернулся к серьезным и грустным вещам. Приближаясь к страдалице, лорд Эмсворт шел все медленнее и тяжелее. Дойдя до свинарника, он оперся на перильца и стал смотреть на свинью.
Несмотря на диету, она напоминала воздушный шар с ушками и хвостом. Такое круглое тело должно, в сущности, лопнуть. Однако лорд Эмсворт смотрел на нее в тоске. Еще немного - и ни одна свинья не посмеет поднять глаза в ее присутствии. А так это лучшее из созданий ждет безвестность, в крайнем случае - смягченная последним местом. Как горько, как нелепо...
Мысли эти прервал чей-то голос. Обернувшись, лорд увидел молодого человека в бриджах для верховой езды.
- Вот, - сказал Хичем, - я смотрю, нельзя ли что-нибудь сделать. Такая беда...
- Спасибо, спасибо, мой дорогой, - растрогался лорд Эмсворт. - Да, дело плохо.
- Ничего не понимаю.
- И я тоже.
- Только что все было в порядке.
- Еще позавчера.
- Веселилась, что там - резвилась...
- Именно, именно!
- И вдруг, как говорится - гром среди ясного неба...
- Да, да. Полная загадка... Чего мы только не пробовали! Не ест...
- Не ест? Анджела больна?
- Нет, что вы. Я ее сейчас видел, все хорошо.
- Видели? Она ничего не говорила об этом ужасном деле?
- Нет. Она говорила про деньги.
- Ничего не понимаю!
- Гром среди ясного неба, - сказал лорд Эмсворт. - Я боюсь самого худшего. По Вольфу - Леману, здоровая свинья должна съесть в день хотя бы 57 800 калорий. Белков - четыре фунта пять унций, углеводов - двадцать пять...
- При чем тут Анджела?
- Ни при чем.
- Я хочу узнать, почему Анджела меня бросила!
- Лорду Эмсворту показалось, что он об этом слышал. А, да!
- Конечно, конечно, - сказал он. - Бросила, да? Помню, помню. Она решила выйти замуж. Тогда все понятно. А вот вы скажите, какого вы мнения о льняном жмыхе?
- Что вы имеете в виду?
- Льняной жмых. Такая еда для свиней.
- О, к черту свиней!
- Что?! - Лорд Эмсворт не очень доверял младшему поколению, но такого цинизма, такого беззакония он не предполагал. - Что вы сказали?
- К черту свиней. Вы все время о них говорите. Какое мне до них дело? Чтоб они треснули!
Глядя ему вслед, лорд Эмсворт испытывая и негодование и облегчение. Негодование - понятно, а легче ему стало от того, что такой злодей не войдет в его семью. Молодец Анджела. Какой, однако, разум! Многих девушек ослепили бы блеск, титул, деньги - а она, с не свойственной возрасту прозорливостью, поняла все.
Приятные чувства, согревшие было душу, мгновенно вымерли, когда он увидел, что к нему идет сестра. При всей красоте леди Констанс, лицо ее порой как-то странно кривилось, и бедный брат с детства знал, что это не к добру
- Кларенс, - сказала она, - с меня хватит. Езжай в Лондон двухчасовым поездом.
Читать дальше