Юрий Воищев - Неодержанные победы

Тетка вдруг опомнилась, спрятала дневник и улыбнулась мальчику.

— Я, наверное, говорила какую-то ерунду, — сказала она. — Я даже не помню, что я тебе говорила.

— Да так, ничего, — сказал мальчик, — ничего особенного.

И тетка ушла стирать.

Мальчик посидел еще немножко, потом он вышел во двор и прошел по асфальтовой дорожке под аркой на улицу и пошел вдоль дома; а уже начинало темнеть, но это был еще не настоящий вечер, потому что небо светилось тускло, и фонари, которые зажглись в это мгновение, горели слабо, и их желтые морды почти сливались со светом уходящего дня.

Когда мальчик вернулся, тетка уже перестала стирать. Она приготовила чай, и они пили его в молчании. А потом тетка сказала:

— Я что-то устала. Пожалуй, я прилягу.

Она была очень расстроена, и мальчик подумал опять об Андрее Николаевиче и о том, что люди, наверное, очень жестоки друг к другу.

Ведь вот как получается: живет этот Андрей Николаевич совсем рядом с теткой, а не хочет к ней приехать. А тетка — ведь она очень гордая — никогда сама первая не пойдет к нему, а будет мучиться и ждать. А он может так и не прийти, потому что, наверное, он очень жестокий.

Потом мальчик достал книжку с цветными картинками. Это были смешные картинки, но мальчик даже не улыбнулся, когда смотрел их. Его клонило в сон, и он задремал, едва коснувшись подушки.

И ему приснился человек. Этот человек сказал:

«Я Андрей Николаевич».

И голос у него был спокойный и равнодушный — мертвый голос. Мальчик испугался и со страхом спросил:

«А зачем вы пришли, ведь я вас не звал».

«Ничего, — сказал Андрей Николаевич, — звал не звал, а я взял и пришел. И потом, не обманывай взрослых, ты сам говорил, чтобы я приехал к тетке. Вот я и приехал. А где же тетка?»

«Она спит».

«Ну сейчас мы ее разбудим», — сказал Андрей Николаевич.

«Не надо ее будить: она устала».

«Вот ты какой! — рассердился Андрей Николаевич. — Я приехал, а ты не хочешь разбудить тетку. Ну, тогда я уйду и больше никогда не приду!» — И он громко простучал по коридору и хлопнул дверью.

Мальчик рванулся за ним, а дверь не поддавалась. Но он навалился на нее и выскочил на лестничную площадку и крикнул: «Подождите!» Голос упал вниз, а потом взлетел вверх, и подъезд загудел: «Подождите». А внизу кто-то захохотал так ужасно, и мальчик почувствовал, что сердце у него не выдержит от страха, но он все равно еще раз крикнул: «Андрей Николаевич, не уходите!» — и побежал вниз. А внизу хохотал кто-то невидимый и страшный, и ужас переполнял мальчика, но он все бежал и бежал по лестнице вниз, туда, где смеялся невидимый, бежал, умирая от страха, и кричал: «Не уходите, не уходите. Я сейчас разбужу… разбужу…» А подъезд стонал от криков, и была пустота, и эта пустота была так огромна, так велика и всесильна, что мальчик понял: он не перекричит ее. И тишина скрыла Андрея Николаевича. А лестница вертелась у него под ногами, и тот невидимый уже не хохотал. И оттого, что он молчал, было еще ужасней. Мальчик почувствовал, что не выдержит, и тогда он проснулся.

Была ночь. Тетка спала. Мальчик сидел на диване, прижавшись спиной к стенке, и слышал, как сердце его тяжело и глухо ходит вверх и вниз. «Это был сон», — понял он и вздохнул с облегчением.

Каждое утро тетка отдергивала занавески на окне, и в комнату входил день. Каждое утро мальчик лежа смотрел, как входит свет в комнату, как тень уходит и предметы становятся четкими и ясными. Он подходил к окну и подолгу глядел вниз на улицу. Шли дожди, под ногами прохожих лежали мокрые листья, и иногда долетали гудки паровозов.

Как-то рано утром он сам решил отдернуть занавески и подошел к окну и некоторое время стоял, загадывая: будет ли солнце или опять будет дождь… Ему нужно было солнце, потому что было воскресенье, и он хотел поехать в лес. И когда он отдернул занавеску — он не сразу увидел солнце, но он увидел, что от их дома тянется большая тень, плотная и непроницаемая, а другая сторона улицы освещена ярким светом. И тогда он понял, что взошло солнце. Деревья внизу под окнами стояли неподвижно, листья на них были темные, и казалось, они уже заранее пропитаны желтым светом, хотя солнце еще не дотянулось до них теплыми руками.

Тогда мальчик запрыгал по комнате и закричал:

— В лес, я поеду в лес!

И тетка улыбнулась, но ничего не сказала. Немного позже он вышел во двор. Во дворе было пусто, но совсем весело смотрели понурые деревья, и они словно выпрямились и теперь, освещенные солнцем, горели багровым огнем последних листьев. И хотя солнце стояло совсем недолго, оно успело подсушить лужи, и грязь на тротуарах свернулась и исчезла, а ведь вчера был дождь и много людей прошло по асфальту.