Франчиск Мунтяну - Статуи никогда не смеются

Когда собрание кончилось, Хорват отвел Бэрбуца в сторону и спросил, свободен ли он. Бэрбуц кивнул головой, и они вышли вместе. Но прежде чем Хорват успел заговорить о Вольмане, Бэрбуц, все еще под впечатлением заседания, начал рассказывать ему о будущем газеты «Патриотул».

— Сейчас это самая сильная редакция в городе. Мы собрали лучших журналистов. Даже из «Крединцы» я привел человека. Самого талантливого и самого честного.

— Кого? — спросил Хорват.

— Хырцэу.

— Хырцэу?! — воскликнул Хорват, не веря своим ушам. — Того, который написал статью обо мне?

— Да. Он был введен в заблуждение. Но он человек честный и талантливый. Он не был железногвардейцем [9] То есть членом румынской фашистской организации Железная гвардия. , а в редакции «Крединцы» он выполнял лишь небольшое задание.

— Партийное задание?

— Своего рода партийное задание. Неофициальное, конечно. Увидишь, какие материалы будет он давать. Он разоблачит всех реакционеров города. Ведь он их знает как свои пять пальцев.

— Какой же он из себя? — поинтересовался Хорват. — Может быть, именно с ним рядом я и сидел? Только его одного я не знал.

— Да. Это он. Следи внимательно за работой газеты, и ты увидишь, что сделает этот человек! А теперь говори, зачем ты меня искал.

— Слушай, Бэрбуц, ты в политэкономии что-нибудь смыслишь?

— Ну, конечно, — ответил Бэрбуц, не глядя на Хорвата.

Хорват улыбнулся. Он был уверен, что Бэрбуц тоже ничего не понимает в политэкономии. Но он этого ему не сказал.

— Вот в чем дело, Бэрбуц. Барон хочет купить станки в Англии. — Хорват внезапно остановился. Ему стало стыдно. Он говорил о бароне, о закупке машин, как будто речь шла о пачке сигарет «Национале».

— Ну и что? — спросил Бэрбуц.

— Ничего. Я думаю, что мы не будем обсуждать этот вопрос вот так, на улице. Это большая, сложная проблема.

— Проблема совсем не сложная, а другого времени у меня нет. Ты говоришь, он хочет закупить станки. Я слышал об этом. Ты можешь сообщить что-нибудь новое?

— Нет. Он просил, чтобы мы ему помогли.

— Помочь обязательно надо. Зачем мешать ему вкладывать деньги в станки? Это принесет пользу не только Вольману.

Хорват остался доволен, он ведь думал так же.

— Тогда все в порядке. Завтра я с ним поговорю.

Бэрбуц знаком остановил извозчика и протянул руку Хорвату:

— Желаю удачи.

— Счастливо. У тебя теперь столько денег что можешь тратить на извозчика? Откуда?

Бэрбуц рассмеялся:

— Когда я скажу ему, чтобы он отвез меня в уездный комитет, у него не хватит смелости взять с меня плату. Всего хорошего, Хорват.

Хорват долго смотрел ему вслед, потом сказал себе: «Может быть, он все же разбирается в политэкономии».

На следующий день Хорват отправился к барону и сообщил ему мнение уездного комитета партии. Вольман принял его вежливо, внимательно выслушал и, когда Хорват кончил говорить, поднялся с кресла.

— Все в порядке, господин Хорват. Надеюсь, что и впредь мы будем находить общий язык.

Хорвату показалось, что в этих словах скрыт какой-то намек, и поэтому он возразил:

— Так же как и до сих пор, господин барон. А пока из Англии прибудут станки, мы постараемся найти здесь у себя возможность увеличить продукцию. Не знаю еще, как именно, но мы об этом позаботимся.

— Тогда все, господин Хорват. Можете идти.

Барон сказал это ироническим тоном, с презрительной усмешкой.

Хорват вышел, хлопнув дверью. С этого дня он стал наблюдать за всем производственным процессом, начиная с поступления тюков хлопка в чесальню и кончая выходом готового полотна.

Он изучил целый ряд документов, говорил со всеми инженерами, но совершенно безрезультатно. Он теперь даже не показывался в цехах. Многие думали, что он заболел или уехал в командировку.

Поп, один из прядильщиков, искал его несколько дней и наконец нашел в конторе красильни.

— Слушай, Хорват, чем это ты занят, что тебя не найти?.. Видишь вот эту рубашку?

— Вижу, ну и что?

— Она рваная.

— Ты затем и пришел, чтобы показать ее?

— Нет. Я пришел сказать тебе, что эта рубашка у меня последняя. И я пришел открыто заявить тебе: я на стороне рабочих, ведь я тоже рабочий, но черт меня подери, если все идет так, как надо. В прошлом месяце я отложил половину заработка, чтобы купить себе несколько рубашек. Не знаю, какого черта я выжидал. Вчера я пошел в магазин. Мне не хватило денег даже на одну рубашку. Скажи, это дело?!

— Ну и чего ты от меня хочешь? — спросил его Хорват. Он злился, что должен терять время по пустякам.