Бертольд Брехт - Господин Пунтила и его слуга Матти

Пунтила. Да, Эйно, голова у тебя варит! Если ты при этом не сделаешь карьеры, черт подери... Но, пожалуйста, отнесись к этому серьезно - я требую, чтобы министр приехал на обручение, я настаиваю, тогда я увижу, как там к тебе относятся.

Атташе. Пунтила, тут я уверен. Мне всегда везет. В министерстве это вошло в пословицу. Стоит мне что-нибудь потерять - непременно все само собой находится. Абсолютно.

Mатти с полотенцем через плечо идет в баню.

Пунтила. Ты чего шляешься, малый? Я бы постыдился так лентяйничать. Подумал бы - а за что я деньги получаю? Не дам я тебе рекомендации! Можешь тогда пропадать, как гнилая селедка, которую никто есть не желает, потому что она упала рядом с бочкой.

Mатти. Так точно, господин Пунтила.

Пунтила поворачивается к атташе. Mатти спокойно проходит в баню. Сначала Пунтила ничего не видит в этом плохого, потом вдруг соображает, что Ева тоже

там, и растерянно смотрит вслед Матти.

Пунтила (атташе). Какие у тебя отношения с Евой?

Атташе. Прекрасные. Она ко мне относится несколько прохладно, но это в ее характере. Это напоминает мне наши отношения с Россией. На дипломатическом языке это называется корректные отношения. Пойдем! Видишь ли, я хочу собрать для Евы букет белых роз...

Пунтила (идет за ним, косясь на баню). Да, пожалуй, лучше уйдем отсюда.

Матти (в бане). Они видели, как я вошел. Все в порядке.

Ева. Странно, что отец вас не задержал. Кухарка ему сказала, что я тут.

Матти. Он слишком поздно сообразил, наверно, у него с похмелья здорово голова трещит. Да это было бы и некстати - компрометироваться, так уж как следует. Надо, чтобы хоть было к чему придраться.

Ева. Боюсь, что у них не будет никаких мыслей: среди бела дня - что тут может быть?

Матти. Не скажите! Это указывает на особую страсть. Сыграем в шестьдесят шесть? (Сдает карты.) Я служил в Выборге у хозяина, так он мог есть в любое время дня и ночи. Днем, перед кофе, вдруг велит зажарить курицу. У него, видите ли, была страсть к еде. Он служил в министерстве.

Ева. Ну как можно сравнивать!

Матти. А почему нет? В любви тоже бывает ждать невтерпеж. Ваш ход. Думаете, в коровнике всегда дожидаются ночи? Сейчас лето, раздолье. Правда, всюду народ. Вот и прячутся в бане. Ну и жара! (Снимает пиджак.) Вы бы тоже расположились по-домашнему. Боитесь, чтобы я вас не сглазил? Не бойтесь. Будем играть на полпенни, ладно?

Ева. По-моему, вы говорите пошлости. Имейте в виду, я вам не коровница.

Mатти. А я ничего не имею против коровниц.

Ева. Вам не хватает почтительности.

Матти. Да, это я часто слышал. Шоферы народ непочтительный, их всегда попрекают, что они без уважения относятся к господам. А это оттого, что мы слышим, о чем наши господа между собой разговаривают, когда мы их возим. У меня шестьдесят шесть, а у вас?

Ева. Я привыкла в монастырской школе в Брюсселе только к пристойным разговорам.

Матти. Да я не о том, что пристойно, что непристойно. Я - про глупости. Вам сдавать. Погодите, надо снять, а то вы еще сплутуете!

Пунтила и атташе возвращаются.

Атташе (несет букет белых роз). Она очень остроумна. Я ей говорю: "Ты была бы совершенством, если бы не была так богата!" И она, даже не подумав, отвечает: "А по-моему, быть богатой - это даже приятно!" Ха-ха-ха! И знаешь, Пунтила, то же самое ответила мне мадемуазель Ротшильд, которой меня представила баронесса Никудайнен. Она тоже очень остроумна.

Матти. Хихикайте, как будто я вас щекочу. Иначе они, бессовестные, просто пройдут мимо.

Ева слегка хихикает, сдавая карты.

Не очень-то убедительно.

Атташе (останавливается). Кажется, голос Евы?

Пунтила. Нет-нет, ничего подобного, это кто-то другой.

Матти (сдает карты. Громко). А вы, оказывается, боитесь щекотки.

Атташе. Что это?

Матти (тихо). Да отбивайтесь же.

Пунтила. Там, кажется, мой шофер. Отнеси-ка лучше букет в комнату.

Ева (играет, громко). Нет! Не надо!

Mатти. А я буду!

Атташе. Знаешь, Пунтила, очень похоже на голос Евы.

Пунтила. Как ты смеешь!

Матти (тихо). Давайте на "ты" и понемногу прекращайте бесполезное сопротивление.

Ева (громко). Нет! Нет! Нет! (Тихо.) Что еще говорить?

Матти. Скажите, чтоб я не смел! Да войдите вы в роль! Больше жизни!

Ева (громко). Не смей, перестань!

Пунтила (громовым голосом). Ева!

Матти (тихо). Дальше, дальше! Изображайте слепую страсть! (Убирает карты, они продолжают любовную сцену.) Если он войдет, мы должны обняться, иначе ничего на выйдет.

Ева. Ну нет, я не согласна!

Матти (опрокидывая ногой скамью). Ну ладно, выходите тогда, как нашкодивший пудель!