Бертольд Брехт - Мать

Большое количество хоров и сонгов придало спектаклю в театре Комедии характер своеобразного гибрида драмы (на эпической основе) и оратории. Музыка Ганса Эйслера была призвана не столько создавать настроение, сколько направлять и прояснять мысль. Ритмическое начало в ней играло большую роль, нежели мелодическое и гармоническое. Хоры и сонги сопровождались небольшой инструментальной группой в составе трубы, валторны, рояля и ударника.

Берлинский спектакль 1932 г. вызвал бурную реакцию и острое политическое размежевание в печати (см. выдержки из прессы в "Примечаниях", стр. 479-489). В. Миттенцвай несомненно прав, утверждая, что "история постановки "Матери" принадлежит к незабываемым битвам революционного пролетариата в канун 1933 года" (W. Mittenzwei, Bertolt Brecht, Berlin, 1962, S. 88). Газеты "Нойе пройссише кройццейтунг", "Германиа", "Католишес кирхенблатт", "Дер юнгдойче" и др. клеймили спектакль как "школу гражданской войны", как "подстрекательство к вооруженному перевороту" и требовали полицейского запрета. Между тем пьеса широко использовалась в пропагандистской работе КПГ. Она стала выездным спектаклем и в течение января - марта 1932 г., несмотря на всяческие полицейские препоны, ставилась в общественных помещениях пролетарских районов Берлина, во время большого предвыборного митинга КПГ во Дворце спорта и т. д. Выездной спектакль 3 пользу Межрабпома, назначенный на 29 февраля 1932 г, в Общественном доме района Моабит, был запрещен полицией якобы из соображений безопасности, под тем предлогом, что здание не приспособлено для театральных представлений. Тем не менее спектакль состоялся, но-дабы формально соблюсти требования полиции - актеры читали текст без костюмов, декораций и реквизита. Во время спектакля полиция несколько раз вмешивалась, заставила отказаться от занавеса и наконец потребовала, чтобы актеры не двигались, а читали роли, сидя на стульях (Е. Sсhumасher, Die dramatischen Versuche Bertolt Brechts, Berlin, 1955, S. 418). "Несмотря на это, - писала газета "Rote Fahne", воздействие спектакля было отличным. Благодаря "подыгрыванию" полиции воздействие даже значительно усилилось" ("Rote Fahne", 1932, 1 марта).

19 ноября 1935 г. состоялась в присутствии автора постановка в Нью-Йорке в "Тиэтр Юнион". Роль матери испонляла актриса Генри, роль Павла Джон Боруфф. Постановка была мало удачной, и Брехт имел к ней целый ряд претензий (см. "Примечания", стр. 470-473).

В 1951 г. Брехт осуществил постановку "Матери" в своем театре "Берлинский ансамбль". Режиссер - Брехт, художник - Каспар Неер, композитор - Ганс Эйслер, фотопроекции - братья Хартфильд - Герцфельде. В ролях: мать - Елена Вайгель, Павел - Эрнст Калер, Семен Лапкин, механик Эрнст Буш, Федор Лапкин, учитель - Герхард Бинерт, Смилгин - Фридрих Гнас и т. д. В этом спектакле в текст 1932 г. были внесены некоторые изменения. В частности, роль Семена Лапкина (заменившего в пьесе Ивана Весовщикова) была развита и углублена, отчасти за счет текста роли Павла. Всестороннее и подробнейшее описание этого спектакля сцена за сценой, картина за картиной, с многочисленными фотографиями, пояснениями к ним и различными документальными материалами содержится в книге "Theaterarbeit", Dresden, 1952. Спектакль шел в течение пяти лет, затем после двухлетнего перерыва был возобновлен в 1957 г. и до сих пор находится в репертуаре театра. Он вызвал к себе большой интерес и оживленные споры у зрителей и критиков во время зарубежных гастролей театра. Его значение вынуждены были признать даже политические противники. "Хотя политические цели "Матери", - писал, например, французский критик Б. Пуаро-Дельпеш, - логически рассуждая, исключают комментарий эстетического свойства, мы должны все же спектакль рассматривать с точки зрения театра, и в этом отношении мы полны восхищения. Как бы они ни были просты и наивны... но открытые Брехтом пути педагогического воздействия представляют собой в истории театра знаменательную веху" ("Le Monde", 1960, 10 июня).

В ГДР с 1949 г. пьеса была поставлена в девятнадцати театрах, в том числе в Лейпциге, Карл-Маркс-штадте, Дрездене, Эрфурте, Галле, Мейнингене и др.

Стр. 412. Из двух зол мы выбираем меньшее. - Политический намек, понятный в 1932 г. в Германии любому зрителю: оппортунистические лидеры социал-демократии оправдывали свою соглашательскую тактику постоянных уступок домогательствам реакции неизбежностью "выбора из двух зол". Коммунисты подвергали "политику меньшего зла" резкой критике.

...мы стоим перед одним из крупнейших экономических кризисов... Реплика, придававшая действию пьесы особую актуальность в связи с обстановкой в Германии, которая переживала в то время глубокий экономический кризис (1929-1933 гг.) и массовую безработицу.