Дэвид Блидин - Банк

Обреченно повесив голову, обезьяна кладет искривленные артритом пальцы на клавиши пишущей машинки. Резкий щелчок кнута: уже полчетвертого, а дневную норму в пятьдесят страниц никто не отменял.

Но на этот раз фантазии о бегстве на свободу не желали меня покидать. Утром в метро, глядя на прелестную пухлощекую азиаточку в розовой куртке, со смехом кружившуюся вокруг вертикального поручня, я искренне верил: все будет прекрасно, Юный Почтальон и Клайд тому живые доказательства. Они живут вполне прилично, не спят в картонных коробках на улице и не жуют упаковочную пленку, внушая себе, что это двойная порция дежурного ленча номер три.

Так в чем проблема? Что меня удерживает?

Но позже, стоя в очереди в «Тако Белл», я спросил себя: «Ты действительно хочешь остаток жизни торговать швабрами с двойной насадкой, как Юный Почтальон?» А что станет с Клайдом лет через десять? Слабо верится, что со своим мизерным опытом работы и без хороших рекомендаций он поступит в приличную бизнес-школу; так и будет играть на трубе в занюханных барах, пока не станет слишком старым для подобного занятия, и следующее поколение битников будет держать его за идеал, не догадываясь, что их кумир дрожит от страха всякий раз, когда в дверную прорезь падает очередной счет.

Такое же тоскливое, сосущее чувство возникло у меня, когда я смотрел «Офисное пространство». Конечно, это всего лишь кино, но помните, где герой оказался перед финальными титрами? На стройке, грязь сгребал. Возможно, на пару недель это занятие может радовать новизной и греть чувством освобождения от гнета корпоративного мира, но что будет, когда ему стукнет сорок, а он по-прежнему ходит в полунищих подсобных рабочих, и прораб его ругмя ругает — дескать, недостаточно быстро грязь сгребаешь, а у него радикулит, и вылечить защемленные диски невозможно, потому что медицинская страховка не по карману?

Я сидел за столом, с вожделением поглядывая на пачку печенья «Эм-энд-эмс» (это новогоднее решение тоже давно похерено), когда икейский стул, видимо, устав поддерживать мою задницу, решил уволиться со службы: металлический каркас под сиденьем треснул и развалился, и, не успев опомниться, я оказался на полу.

— Блин!

Пессимист зааплодировал:

— Браво, Мямлик, браво!

Даже Стар издал несочувственный смешок. Я поднялся с пола и с досадой пнул обломки.

Наступила среда — неизбежный двенадцатый час, когда каретам полагается превратиться в тыквы; я в лихорадочном темпе приканчиваю анализ лесоводческой сделки. По какой-то непонятной причине пять вице-президентов нашего Банка решили принять участие в этом конкурсе красоты, хотя у нас нет ни шанса, и мой стол завален пятью экземплярами окончательного варианта презентации, густо испещренными пометками. Видимо, чтобы окончательно меня добить, Самая Холодная Рыба в Пруду тоже присоединился к этим безумцам.

За час до заседания в дверях появился Британский Чокнутый и, взглянув на свой «Ролекс», изрек:

— К трем часам нужно распечатать и сброшюровать двенадцать экземпляров презентации. Мы собираемся начать пораньше.

К трем часам? Осталось меньше двадцати минут! Да что он, с дуба рухнул? Придется прибегнуть к старому надежному методу Адама Смита: разделению труда.

От: Меня@theBank.com

Кому: Пессимисту@theBank.com; Стару@theBank.com; Инструменту№1@theBank.com; Инструменту№2@theBank.com

КРИЗИСНАЯ СИТУАЦИЯ. Заседание в три, а я еще не все исправления внес. Через десять минут закончу, и мне понадобится помощь в копировальной. Двенадцать копий, переплет, прозрачная обложка. Дайте мне знать, можно ли на вас рассчитывать.

Ответы сыпались, пока я заканчивал правку:

От: Инструмента№ 1©theBank.com

Кому: Мне@theBank.com

Сейчас очень занят. Надеюсь, ты найдешь кого-нибудь еще.

От: Инструмента№ 2@theBank.com

Кому: Мне@theBank.com

Извини, приятель. Как раз сейчас завал.

От: Стара@theBank.com

Кому: Мне@theBank.com

Сам зашиваюсь. Могу помочь после четырех, если еще будет актуально.

Господи всемогущий, так-перетак!

Я бросил ручкой в Пессимиста. Ручка отскочила от его затылка, заставив того разъяренно повернуться вместе со стулом:

— Какого черта?!

— Друг, спасай, погибаю!

— Так тебе и надо, не будешь в людей ручками швырять.

— Я не шучу, — настойчиво молил я. — Выручи, и, клянусь жизнью, я буду твоим должником.

— Сколько?

— Буду покупать тебе ленч всю следующую неделю. Он поскреб подбородок.

— Две недели.

— Договорились.