Борис Иванов - Сочинения. Том 1. Жатва жертв

— Вы хотите сказать, господин Вернер, что вопрос о целесообразности нашего похода на большевиков существует?

Вернер улыбнулся, отступая от сказанного. И сказал несколько слов об исторической судьбе и исторических задачах.

К Матвею Матвееву обратилась маленькая Клава (была еще Клава большая, кассирша на железнодорожной станции). Маленькая Клава была послушницей у священника кладбищенской церкви отца Савелия.

— Батюшка слезно просил отозваться: лампады стало нечем заправлять. И до войны было трудно, а сейчас деревянное масло и спрашивать бесполезно. Прослышал батюшка, что неплохо горит машинное масло. Да неизвестно, у кого оно бывает. Матвей, сказал отец Савелий, все достать может. Моли его, без лампадки молитва до Бога не доходит.

Городок говорит только об одном: над Опочкой пролетел советский самолет. Немцы сердятся, что русские так много об этом самолете говорят.

Говорили, будто он десант сбросил.

Говорили, что он бомбу сбросил.

Говорили, что самого Ворошилова Сталин послал посмотреть, что там, куда немцы пришли, делается.

Поэт Устреков по этому поводу сказал: «Какие мы все-таки патриоты! И я среди них. Я горжусь тем, что Россия еще сражается, хотя лично я обязался служить господину Гитлеру».

В новогодние дни у Матвеева собирались немецкие компании. В городке есть ресторан, там радиоприемник настроен на берлинскую волну и заводится патефон, но там развлекаются офицеры и местная администрация. У Матвеева гуртуются нижние чины. Тыловики — народ в основном солидный, женатый. Тыловику важно, чтобы можно было сбросить китель, походить в шлепанцах, погорланить.

Есть и у Матвеева недостаток: он отказался пускать к себе баб. «Он — друг немцев, — сказал Отто своим камрадам, — но Матвей — не содержатель борделя». Знакомые Курца покивали головами и согласились: яволь, бабы производят несчастье.

По штабным документам Опочецкого гарнизона значится:

Военнослужащих — 243 человека, из них лиц рядового состава — 192 чел., офицеров и унтер-офицеров — 57 чел. Прикомандированных — 17 чел.: из организации ТОДД — 10, из Канцелярии Имперских ресурсов — 7.

Вооружение и техническое обеспечение: винтовок, автоматов — 208 единиц, ручных пулеметов — 21, крупнокалиберных — 3, орудий зенитных — 4, полевых — 4. Два танка типа Рено, автомашин грузовых — 14, 3 — штабных. Радиостанция.

Гебитскомиссар выпустил приказ: «В связи со снежными заносами все местное население обязывается ежедневно выходить на расчистку дорог». Но осиливает зимняя стихия начальственные предписания, богатые угрозами: «арестовать», «конфисковать», «расстрелять»… В деревни, затаившиеся за сугробами, к родичам да к корешам (кореш по этимологии и есть родич) выбираются лесные бойцы: отогреться, отмыться от копоти костров, посидеть по-человечески за столом, вдохнуть воздух живой бабско-детско-печной жизни. Боже ты мой, как скоро скручивались в эти дни судьбы девок и парней! Два-три дня поговорили — и вот уже свадьба.

— Тейфелишес веттер! — сказал обер-лейтенант Габе, получив сообщение, что прервана телефонная связь с городом Остров.

— Да-да, — поддержал метафорическую реплику поэт Устреков, который вот уже неделю служит переводчиком в комендатуре. — Вы, господин Габе, вероятно, слышали о нашем поэте Пушкине? Кстати-кстати! Он из наших мест. Послушайте, послушайте, как звучит по-русски его замечательное стихотворение о здешних вьюгах!

Устреков встал на цыпочки и произнес загробным голосом: «Буря мглою небо кроет, вихри снежные крутя…, — приблизился к шефу и, подняв над его головой растопыренные пальцы, мрачно закончил: — То как звер-р-рь она заво-о-о-ет, то запла-а-а-чет, как ди-тя-а!..»

Майор Габе: «Среди русских редко встречаются нормальные люди».

Матвей чувствовал себя в тот вечер именинником. Двадцать лет часы не ходили — висели для украшения. А сегодня Отто определил причину неисправности механизма. Туда-сюда снует маятник и движением своим и птичьим боем напоминает хозяину избы о его детстве времени, когда в доме жило многоголовое население Матвеевых. Только отец знал, сколько раз нужно повернуть заводной ключ, чтобы не лопнула пружина и часы не останавливались до следующей пятницы. Тогда он снова вставал на табурет и заводил их.

Курц в окно увидел, как во двор вошла молодая женщина. Он сказал: «Камрад, к тебе в гости идет красивая фройляйн».

Матвей в сенях ведет разговор с фройляйн, а Отто думает о том, что нет, не встретить ему женщину, которая хотя бы чем-то напоминала его жену Марту, и уже только поэтому его жизнь невозможно исправить: нет у нее продолжения. У русского друга похожая судьба, но Матвей не догадывается о ее безнадежности. Его суетливая занятость интересами других людей, которым — Отто видит — до самого Матвея нет никакого дела, — все-таки какое-то решение проблемы. Но это решение для него, Отто, слишком сложное, чтобы он мог с ним согласиться.