Анна Коркеакиви - Нежданный гость

— Присядьте там, пожалуйста, — попросил он наконец по-французски, указав на стоящий невдалеке стул. — Это не займет много времени.

Она села на стул и приготовилась ждать, он не сводил с нее глаз. Ей казалось, что и в стене есть глаза, следящие за ней, чтобы успеть вовремя схватить ее за рукав, если она вдруг рванется к двери, испарится или распадется на мелкие частички. Минут через пятнадцать появился полицейский в штатском; под глазами у него были круги, как на срезе дерева.

— Мадам Мурхаус? — обратился он к ней.

— Oui.

— Suivez-moi, s’il vous plait [97] Следуйте за мной, пожалуйста (фр.). .

Они прошли по длинному узкому коридору в крохотный кабинет, застеленный линолеумом.

— Вы американка, — уточнил он, когда она села.

— Да. — Он принялся перебирать заполненные ею бланки и ее удостоверение. — Но ваш муж — второе лицо в британском посольстве в Париже.

— Да.

— Он знает, что вы здесь?

Она покачала головой, отмахиваясь от вопроса, как от назойливой мухи:

— Monsieur…

— С вами здесь никого нет? — Он огляделся по сторонам, будто кто-то мог неожиданно появиться. Не увидев никого, вновь перевел взгляд на Клэр.

— Вчера на улице я видела человека, которого вы арестовали. Полагаю, это он, потому что видела его фотографию в новостях. Вылитый он, даже одет так же.

Детектив заинтересованно кивнул, не скрывая нетерпения. Она собралась с духом:

— Однако это было в центре Парижа, далеко от Версаля, примерно за две минуты до убийства. И я с ним говорила.

Детектив положил ручку на стол:

— Значит, говорили.

— Он дал мне листок с надписью его рукой.

— Где?

— На листке. Это карта.

— Да нет же, где вы находились, когда он дал вам листок?

— На улице Шомель, в седьмом арондисмане. Перед входом в цветочный магазин. Я заказывала там цветы.

Он втянул воздух сквозь зубы. Пристально посмотрел на нее, словно изучая каждую черточку. Одет в поношенный пиджак из ткани в «елочку», без галстука. Наконец спросил:

— Почему вы так поздно не дома и одна, мадам Мурхаус?

— Лейтенант, прошу вас…

— Вы ведь понимаете, что дело вызывает огромный интерес? И имеет огромную важность?

Она кивнула.

— Вы уверены?

— Да.

Детектив не произнес ни слова и не пошевелился.

— Да, — повторила она.

Он взмахнул рукой:

— Alors [98] Ладно (фр.). . Готовы его опознать? И подписать протокол?

Она кивнула.

— Прекрасно. — Он поднял телефонную трубку и набрал номер. — Понимаете, мадам Мурхаус, это не рядовое преступление. Вы отдаете себе в этом отчет? Oui, c’est tard [99] Да, уже поздно (фр.). , — произнес он в трубку. Добавил несколько фраз приглушенным голосом, повесил трубку и встал из-за стола:

— Очень хорошо. Поедем в Direction centrale de la police [100] Главное полицейское управление (фр.). на улице Соссэ.

Она вышла вслед за ним из кабинета. На улице, прежде чем сесть на заднее сиденье машины, огляделась по сторонам. Кажется, кто-то идет навстречу? Кто-нибудь видит, как ее увозят? Она привыкла сидеть на заднем сиденье, привыкла к тому, что машину ведет шофер, но этот человек ей абсолютно незнаком, и никому, даже Эдварду, не известно, что она куда-то с ним едет. Вокруг поблескивает огнями ночь; тьма обступает со всех сторон здания на противоположной стороне, скрывает ее лицо и лицо детектива. Если из-за нее выяснится, что арестовали не того человека, ни французскому Министерству внутренних дел, ни французской полиции радости это не доставит. Да и британскому посольству тоже. Новость облетит все телеканалы мира. Появится во всех газетах. Жена крупного британского дипломата освободила известного террориста и дискредитировала французскую полицию.

«Но тот, с кем я говорила на улице, невиновен, — напомнила она себе. — Он не совершал преступления. Во всяком случае, этого преступления. Если, разумеется, арестовали именно его».

Из здания вышел еще один детектив и сел в машину. Пробормотал свое имя, кивнул ей, но руки не подал. Пригнувшись, она неловко влезла на заднее сиденье. Переднее слишком отодвинуто назад, некуда деть ноги. Села боком.

Машину вел первый детектив. Они промчались по улице Риволи, и во второй раз за день ее затянуло в центрифугу площади Согласия. Машина направилась к Елисейским Полям. Мужчины спереди, она сзади, как преступница. Затылки у них какие-то помятые, словно вытерлись о подголовники. В машине стоит неистребимый запах табачного дыма и страха. На заднем сиденье валяются какие-то письма, газеты, пустые бутылки из-под воды.