Софрон Данилов - Огонь

— Почему скрыться? — стоял на своём Нартахов. — Может, по своей надобности поехал в соседний посёлок.

— Он пытался скрыться, — повторил Козлов.

— Всё равно здесь что-то не так. Трудно поверить, что Волков в один и тот же вечер убил Уварова и спас совершенно незнакомого ему Нартахова. Как-то это не укладывается в голове.

— Да не спасал он вас, не спасал, — вдруг сказал Козлов. — И сознался в своём преступлении.

— Не может этого быть.

— Может.

— Сознался в том, что убил старика Уварова?

— Да.

— Но зачем? Как он сам-то это объясняет?

— Много я вам рассказываю, Семён Максимович, беру грех на душу. Говорит, был пьян. Зашёл на станцию и попросил у Уварова денег. Вместо того чтобы дать денег, старик стал выгонять Волкова, материться, скандалить. Волкову попалась под руки железяка, и он замахнулся ею, чтобы попугать сторожа. И не заметил, как ударил.

— Надо же, как просто. Попросил денег взаймы. Отказали — убил. Кто же в это поверит?

— Следствие установит, где ложь, а где правда.

— Вы, значит, спросили, а он вам всё так сразу и выложил?

— Нет, не сразу, а под давлением улик. Признался, лишь когда мы нашли окровавленную телогрейку Волкова. Он её в снег около барака закопал.

— А в том, что он электростанцию поджёг, тоже сознался?

— Нет, это Волков отрицает.

— А всё-таки здесь что-то не так.

Раздражение против капитана всё больше охватывало Нартахова, и, когда тот сказал, что ему пора идти, Семён Максимович не стал его задерживать и попрощался довольно сухо. Он долго лежал на кровати, сердито рассматривал давно не беленный потолок, тяжело вздыхал, потом решительно поднялся и направился в кабинет главврача. Сусанна Игнатьевна встревоженно посмотрела на его хмурое лицо, но с расспросами не стала спешить.

— Я к вам с просьбой, Сусанна Игнатьевна. Мне надо пойти в милицию.

— У вас же был Козлов…

— Вот после разговора с ним мне и надо пойти в милицию. Иначе я поступить не могу. Права не имею. Человек в беду попал. Не верю я, что Волков убийца.

— Вы больны.

— Я всё равно пойду. — В глазах Нартахова появилась жёсткость. — Даже если вы не разрешите. Человек там… Надо разобраться… Иначе всю жизнь буду каяться.

За долгие годы совместной работы Сусанна Игнатьевна неплохо изучила характер Нартахова.

— Ты понуждаешь меня к преступлению… — Иногда, в особых случаях, Нартахов и Черемных переходили на «ты».

— Значит, согласна? — оживился Нартахов. — Тогда попроси выдать мне одежду.

— Прежде чем распорядиться о твоей одежде, мне ещё предстоит взять грех на душу — убедить молодого врача согласиться на то, чтобы её больной нарушил необходимый его здоровью режим.

— Спасибо, Сусанна Игнатьевна.

— Пойдёшь не один. С медсестрой.

— Семён Максимович? — капитан Козлов удивлённо поднял голову.

— Я это, я, — хмуро сказал Нартахов, входя в кабинет следователя. — Волкова мне надо увидеть.

— Вы хоть понимаете, о чём вы говорите? Волков — подследственный. А следствие ещё не кончилось.

— А мне и нужно его увидеть до тех пор, пока следствие не закончено. И задать всего один вопрос, который тоже может помочь следствию.

— Если бы даже я хотел, — Козлов выпрямился на стуле, — выполнить вашу просьбу, и то не смог бы этого сделать. Расследованием руководит прибывший из района подполковник Васильев.

— Тогда скажите, почему вы считаете, что Волков меня не спасал? Я как-то сразу не обратил внимания там, в больнице, на ваши слова… Вы хоть понимаете, о чём вы говорите?

— Понимаю, — спокойно ответил Козлов.

— Здесь что-то не так. Ведь я знаю правду, а не вы. Я был на пожаре, он меня спас. И это люди видели.

— Видели, — с прежним спокойствием согласился Козлов. — Волков оттолкнул вас, чтобы не пустить внутрь станции. Он надеялся, что вот-вот крыша здания рухнет и сожжёт труп сторожа Уварова.

— Раз вы так думаете, то мне тем более необходимо увидеть подполковника. Надеюсь, вы можете ему доложить об этом?

Минуту Козлов посидел в задумчивости, потом, решительно встал, убрал бумаги со стола в сейф и вышел из кабинета. Вернулся он в сопровождении смуглого, крепко сбитого якута в гражданском костюме. Нартахов не раз встречал его на районных партактивах, хотя лично знаком не был.

— Слушаю вас, — подполковник взял стул и сел поближе к Нартахову. Выслушав просьбу Нартахова, он неожиданно быстро согласился: — Хорошо. Это можно сделать. Вы ведь в какой-то мере даже свидетель. Сейчас сюда приведут Волкова. А вы пересядьте-ка пока вот сюда, в уголочек.