Эдвард Бульвер-Литтон - Грядущая раса

Онъ сказалъ только, что спускъ показался ему не безопаснымъ и не привелъ ни къ какимъ результатамъ. После того онъ тотчасъ остановилъ работы по углубленiю шахты, и мы перешли къ другимъ, более знакомымъ частямъ рудника.

Весь этотъ день инженеръ казался поглощеннымъ одною какою то мыслью. Онъ сделался молчаливымъ и въ его глазахъ было какое то испуганное, растерянное выраженiе, точно у человека видевшаго привиденiе. Вечеромъ, когда мы сидели въ нашей общей квартире близъ шахты, я обратился съ вопросомъ къ моему прiятелю:

- Скажите откровенно, что такое вы виде ли въ пропасти? Я уверенъ - что нибудь странное и ужасное. Васъ наверное мучитъ какое-то сомненiе. Въ такомъ случае два ума лучше одного. Поверьте мне вашу тайну.

Инженеръ долго пытался уклониться отъ прямого ответа на мой вопросъ; но по мере того, какъ во время нашего разговора онъ машинально подливалъ себе въ стаканъ изъ стоявшей на столе фляжки съ ромомъ, - а обыкновенно это былъ человекъ крайне воздержный и непривыкшiй къ употребленiю спирта, - его сдержанность постепенно исчезала. Тотъ кто желаетъ сохранить про себя свои мысли долженъ уподобиться безсловеснымъ существамъ и пить одну воду. На конецъ онъ обратился ко мне съ следующими словами:

- Я разскажу вамъ все. Корзина моя остановилась на краю довольно глубокаго обрыва, спускавшагося въ наклонномъ положенiи; бывшая со мною лампа не могла осветить наполнявшiй его мракъ. Но изъ глубины его, къ моему величайшему удивленiю, исходилъ лучъ ровнаго, яркаго света. Неужто это былъ огонь вулкана? но тогда я ощущалъ бы теплоту. Какъ бы тамъ ни было, всякое сомненiе на этотъ счетъ грозило неминуемою опасностью нашему руднику. Я тщательно осмотрелъ стороны обрыва и убедился, что могу рискнуть спуститься хотя на некоторую глубину по выдающимся съ боковъ его неровностямъ и выступамъ. Я вылезъ изъ корзины и сталъ спускаться. По мере того какъ я приближался къ замеченному мною свету, расщелина становилась все шире, и наконецъ я увиделъ, къ своему невыразимому удивленiю, въ глубине пропасти долину, съ широкою ровною дорогой, освещенной на всемъ ея протяженiи, насколько мне было видно, правильно разставленными фонарями, какъ на улице большого города; до меня также смутно доносился шумъ точно человеческихъ голосовъ. Мне хорошо известно, что въ этой местности не существуетъ другихъ рудниковъ. Кому же принадлежали эти голоса? Что за люди провели эту дорогу и разставили по ней фонари?

Мне невольно стали приходить въ голову суеверiя рудокоповъ о гномахъ и подземныхъ демонахъ, Подъ влiянiемъ охватившаго меня ужаса я ее решился спускаться далее на встречу этимъ таинственнымъ подземнымъ жителямъ. Да къ тому-же у меня не было и веревки, безъ помощи которой нельзя было достигнуть дна пропасти, такъ какъ стороны ея съ этого места представляли совершенно гладкую вертикальную поверхность. Съ большимъ трудомъ я вскарабкался наверхъ. Теперь вы все знаете?

- Вы спуститесь опять!

- Я долженъ, но въ то-же время я колеблюсь.

- Съ вернымъ товарищемъ путь на половину короче, да и смелость удваивается, Я отправлюсь вместе съ вами. Мы возьмемъ съ собою надежныя веревки достаточной длины - и ... простите меня - вамъ не следуетъ больше пить сегодня. Нужно, чтобы на завтра у насъ были твердыя руки и ноги.

II.

Съ наступленiемъ утра разстроенные нервы моего прiятеля успокоились и любопытство его было настолько же возбуждено, какъ и мое. Пожалуй еще более; потому что онъ верилъ въ свой разсказъ, а я ощущалъ изрядное сомненiе: конечно не въ томъ, чтобы онъ намеренно погрешилъ противъ истины; но мне казалось, что онъ былъ подъ влiянiемъ одной изъ техъ галлюцинацiй, которымъ иногда подвергаются наши нервы и мозгъ въ уединенныхъ неведомыхъ местахъ, при чемъ мы видимъ несуществующiя формы и слышимъ воображаемые звуки.

Мы выбрали шестерыхъ опытныхъ рудокоповъ, которые должны были следить за нашимъ спускомъ; такъ какъ въ корзине могъ поместиться только одинъ человекъ, то инженеръ спустился первымъ, и какъ только онъ достигъ того выступа, где останавливался въ первый разъ, корзину подняли за мною. Я скоро присоединился къ нему. Мы взяли съ собой связку крепкихъ веревокъ.

Я былъ пораженъ не менее моего прiятеля темъ светомъ, который исходилъ изъ глубины наклонно идущей расщелины. Онъ напоминалъ мне ровно разлитый светъ нашей атмосферы; онъ нисколько не походилъ на отблескъ огня, но былъ мягкiй, серебристый, подобно лучамъ полярной звезды. Мы вылезли изъ корзины и сравнительно легко спустились по уступамъ скалы до той небольшой площадки, где остановился въ первый разъ мой прiятель и где было какъ разъ настолько места, что бы мы могли стоять рядомъ другъ съ другомъ. Отсюда расщелина шла внизъ, быстро расширяясь, точно дымовой выходъ гигантской пароходной трубы, и я отчетливо увиделъ долину, дорогу и фонари, ранее описанные моимъ товарищемъ. Онъ ничего не преувеличилъ въ своемъ разсказе . Я слышалъ те-же звуки - точно отдаленный смешанный шумъ человеческихъ голосовъ и людскихъ шаговъ.