Эдвард Бульвер-Литтон - Кенелм Чилингли, его приключения и взгляды на жизнь

ГЛАВА IX

Дом фермера был чистый и приятный для глаз, как и подобает дому с двумя или тремястами акров приличной пахотной земли, возделываемой заботливым хозяином, который хотя и обрабатывал ее по старинке, не употребляя ни косилок, ни паровых плугов и не занимаясь химическими опытами, но все же вкладывал в нее порядочные деньги и получал неплохой доход.

Ужин был накрыт в большой, хотя и низкой комнате со стеклянной дверью, отворенной теперь настежь, как и окна с частым переплетом. Последние выходили в садик, полный разросшихся там старомодных английских цветов, которые в настоящее время изгнаны из садов с большими притязаниями, хотя и с несравненно меньшим благоуханием. В одном углу находилась беседка, увитая жимолостью, против нее стоял ряд ульев. Сама комната была уютна и отличалась тем изяществом, которое свидетельствует о женском вкусе. По стенам висели на голубых лентах полки с книжками в красивых переплетах; на всех окнах стояли горшки с цветами; было тут и небольшое фортепьяно. Вперемежку красовались гравюры? изображавшие магнатов графства и премированных быков, а также образцы вышивки шерстью по канве, со стихами нравственного содержания, именами и днями рождения бабушки фермера, его матери, жены и дочерей. Над камином висело небольшое зеркало, а над ним, в качестве трофея, лисий хвост. В углу помещался стеклянный шкафчик, полный старого китайского, индийского и английского фарфора.

Общество состояло из фермера, его жены, трех цветущих дочерей и бледного, худощавого малого лет двадцати, единственного сына фермера. Юноша не питал склонности к земледелию. Он учился в средней школе и набрался там высоких идей о "шествии разума" и "прогрессе века".

Будучи серьезнейшим из смертных, Кенелм, однако, не был застенчив. Вообще застенчивость - признак болезненного самолюбия; последним же свойством молодой Чиллингли едва ли был наделен в большей мере, чем три рыбы на его родовом гербе.

Он чувствовал себя совершенно свободно в обществе своих хозяев, однако строго следил за тем, чтобы оказывать одинаковое внимание трем девушкам и старался, чтобы у них не возникло и мысли о предпочтении какой-либо одной.

"Некоторые числа безопасны, - думал он, - особенно нечетные. Три грации не были замужем и также - девять муз".

- Вы, верно, любите музыку? - обратился Кенелм сразу ко всем трем девушкам, бросив взгляд на фортепьяно.

- Очень люблю, - ответила старшая.

А фермер, накладывая гостю на тарелку вареной говядины с морковью, добавил:

- Теперь не то, что было в мое время. Когда я был мальчиком, только дочерей крупных арендаторов учили играть на фортепьяно, а сыновей посылали в хорошую школу. Ну, а теперь мы, маленькие люди, помогаем своим детям взобраться на две-три ступеньки выше, чем стоим сами.

- Школьный учитель сейчас в почете! - провозгласил сын с торжественностью мудреца, прибавляющего новое изречение к сокровищнице человеческой мудрости.

- Без сомнения, в нынешнем поколении образование распространено шире, чем в предыдущем, - согласился Кенелм. - Люди всех сословий изрекают одни и те же общие места, даже почти в одних и тех же выражениях. И по мере того как демократия расширяет свои умственные пределы, в ней, по словам одного моего приятеля - доктора, все чаще наблюдаются неприятные болезни, например, tic douloureux {Воспаление тройничного нерва (фр.).} и другие невралгические страдания, прежде встречавшиеся только исключительно у так называемой аристократии, - хотя настоящего значения этого слова на простом языке я, право, не знаю, - и человеческая порода, по крайней мере в Англии, становится все слабее и мельче. Существует легенда о человеке, который, достигнув глубокой старости, превратился в кузнечика. Английская нация очень стара и, очевидно, близится к эпохе превращения в кузнечиков. Быть может, это оттого, что мы едим меньше мяса, чем наши предки. Позвольте мне еще кусочек!

Рассуждения Кенелма были несколько выше понимания его слушателей. Но сын хозяина, приняв их за порицание просвещенному духу века, вспыхнул и, нахмурив брови, сказал:

- Надеюсь, вы не враг прогресса, сэр?

- Смотря по обстоятельствам. Я, например, предпочитаю оставаться там, где мне хорошо, чем идти дальше и найти худшее.

- Хорошо сказано! - воскликнул фермер.

Не удостаивая вниманием замечание отца, молодой человек с усмешкой возразил Кенелму:

- Кажется, вы хотите сказать, что идти со временем в ногу - значит идти к худшему?