Джеймс Хэрриот - О всех созданиях – мудрых и удивительных

– Он кашляет? – спросил я.

– Нет, совсем не кашляет. А вот понос наблюдается.

Я внимательно осмотрел бычка, и типичные симптомы – отечность в подчелюстной области, вздутость живота, желтушность слизистых оболочек – сразу подсказали мне диагноз.

– По-моему, мистер Уэнтворт, это фасциолез. Причина его состояния – печеночный сосальщик. Я пошлю пробу навоза для анализа на яйца сосальщика, но лечить начну немедленно.

– Печеночный сосальщик? Где же он мог его подхватить?

– На сыром пастбище. Вы где его последнее время пасли?

– Вон там. – Фермер указал куда-то за дверь. – Пойдемте, я вам покажу.

Через несколько сот шагов мы прошли через ворота, потом через вторые и оказались на широком ровном лугу у подножия холма. Упругость дерна под ногами и растущая кое-где болотная трава говорили сами за себя.

– Самое подходящее место, – сказал я. – Как вам известно, это паразит, внедряющийся в печень, но на протяжении своего жизненного цикла он некоторое время развивается в малом прудовике, а эта улитка обитает поблизости от воды.

Мистер Уэнтворт несколько раз торжественно кивнул и принялся оглядываться по сторонам, из чего я заключил, что он намеревается что-то сказать. Он вновь вплотную придвинулся ко мне и внимательно осмотрел горизонт. На мили вокруг раскинулись луга, нигде не было видно ни единой живой души, и тем не менее он как будто опасался, что его подслушают.

Почти касаясь щекой моей щеки, он шепнул мне на ухо:

– Я знаю, кто в этом виноват.

– Неужели? И кто же?

Он вновь быстро удостоверился, что рядом никто не возник из-под земли, и опять обдал меня жарким дыханием.

– Помещик, у которого я арендую землю.

– Но при чем тут он?

– Палец о палец не ударит. – Мистер Уэнтворт повернул ко мне лицо с широко раскрытыми глазами, а затем вновь прильнул к моему уху. – Сколько лет обещает осушить этот луг – и ничего не делает.

Я отступил на шаг.

– Тут я ничем вам помочь не могу, мистер Уэнтворт. Но в любом случае у вас есть и другой выход – истребить улиток медным купоросом. Потом я объясню вам как, но для начала займусь бычком.

У меня в багажнике был гексахлорэтан. Я разболтал его в бутылке воды и подошел к бычку. Могучее животное без сопротивления позволило открыть ему рот и влить лекарство в глотку.

– Он очень ослабел, – заметил я.

– Очень! – Мистер Уэнтворт тревожно посмотрел на меня. – Я думаю, он скоро ноги протянет.

– Зачем же так мрачно, мистер Уэнтворт? Выглядит он, конечно, очень плохо, но, если это сосальщик, лекарство должно помочь. Сообщите мне, как он будет себя чувствовать.

Примерно месяц спустя я прохаживался в рыночный день между прилавками, установленными на булыжнике. У дверей «Гуртовщиков», как всегда, толпились фермеры, разговаривая между собой, заключая сделки с торговцами скотом и зерном, но все заглушали зазывные выкрики продавцов.

Меня прямо-таки заворожил продавец сластей. Он горстями сыпал их в бумажные пакеты, бойко приговаривая:

– Мятные лепешки, лучше не найти! Лакричные палочки всех сортов! Леденчики тоже не помешают! Вложим парочку шоколадок! Подсыпем ирисок! Добавим рахат-лукумчику! – И, помахивая набитым пакетом, торжествующе выкликал: – Давай налетай! Шесть пенсов все удовольствие!

«Поразительно! – подумал я, отходя. – Как это у него ловко получается!»

И тут от дверей «Гуртовщиков» меня окликнул знакомый голос.

– Эй, мистер Хэрриот! – Не узнать Лена Хэмпсона было невозможно. Он надвинулся на меня, краснолицый и бодрый. – Помните боровка, которого вы у меня пользовали? – Он, несомненно, выпил по поводу рыночного дня пару-другую кружек пива, и его голос не стал от этого тише.

Фермеры кругом навострили уши. Болезни чужого скота – извечная тема, полная животрепещущего интереса.

– Конечно помню, мистер Хэмпсон, – ответил я.

– Он так и зачах, – взревел Лен.

Я заметил, как вспыхнули глаза фермеров. Плохой исход – это даже еще интереснее.

– Да? Мне очень жаль.

– Ага! В жизни не видел, чтоб свинья так худела!

– Да?

– Таял, можно сказать, не по дням, а по часам!

– Очень жаль. Но если вы помните, я предупреждал…

– Только кожа да кости остались! – Громовой рев раскатывался по рыночной площади, заглушая жалкие выкрики продавцов. А торговец сластями даже умолк и слушал с таким же жадным любопытством, как и все вокруг.

Я тревожно посмотрел по сторонам.

– Что же, мистер Хэмпсон, я ведь вам сразу объяснил…