Фрэнсис Бернетт - Приключения маленького лорда

– Ну, Молино, – позже сказала она графу, – право, он не мог быть лучше!

– Думаю, нет, – сухо подтвердил граф. – Он прелестный мальчик. Мы с ним большие друзья, и он считает меня самым добрым и кротким филантропом. Сознаюсь тебе, Констанция (ведь если я ничего не скажу, ты сама всё увидишь), что я в опасности совсем потерять от него голову.

– А что думает о тебе его мать? – спросила леди Лорридель со своей обыкновенной прямотой.

– Я её не спрашивал об этом, – насмешливо ответил граф.

– Буду откровенна с тобой, Молино, и скажу, что мне совсем не нравятся твои поступки и что я собираюсь в самом скором времени побывать у миссис Эрроль. Итак, если ты хочешь поссориться со мной из-за этого, лучше сразу скажи мне. Даже у нас в Лорриделе говорят, что твои бедные арендаторы обожают её.

– Они обожают его, – сказал граф, показывая головой в сторону Фаунтлероя. – Ты увидишь, что миссис Эрроль хорошенькая женщина. Я в долгу перед ней за то, что она передала часть своей красоты мальчику. И если тебе угодно, можешь отправиться к ней. Я прошу только, чтобы она оставалась в Коурт-Лодже и чтобы ты не просила меня ехать к ней.

И он снова насмешливо улыбнулся.

– Он не так ненавидит её, как прежде. Я это ясно вижу, – сказала леди Лорридель сэру Гарри. – И он сильно изменился. В нём появились человеческие свойства только благодаря его любви к этому наивному любящему маленькому мальчику. Ребёнок искренне любит его, прислоняется к его колену. Собственные дети моего брата ни за что не сделали бы этого, они охотнее уселись бы на тигра.

На следующий день она поехала к миссис Эрроль и, когда вернулась, сказала брату:

– Молино, я никогда не видела такой прелестной молоденькой женщины. Её голос звенит, как серебряный колокольчик. И ты можешь поблагодарить её за то, что она сделала мальчика таким, каким мы его видим. Не только свою красоту дала она ему. Ты делаешь большую ошибку, не приглашая её приехать в замок и позаботиться о тебе. Я позову её в Лорридель.

– Она не расстанется с мальчиком, – ответил граф.

– Значит, мне придётся взять и его, – со смехом заметила леди Лорридель.

Но она отлично понимала, что ей не отдадут Фаунтлероя. С каждым днём старая леди видела всё яснее и яснее, что внук и дед близко сошлись, что гордость, честолюбие, надежды и любовь угрюмого старика сосредоточились на мальчике и что горячая, наивная душа отвечает на привязанность деда доверием и любовью.

Знала она также, что граф устраивает обед больше всего из желания показать свету своего внука и наследника и дать всем возможность увидеть, что мальчик, о котором так много говорят, внешность которого так часто описывают, ещё лучше и милее, чем рассказывают.

– Он так страдал от унижения, глядя на Бевиса и Мориса, – сказала мужу леди Констанция. – Многие знали, какие они, и он положительно ненавидел их. А этот мальчик льстит его гордости.

Почти всем приглашённым в замок больше всего хотелось видеть там лорда Фаунтлероя, и они спрашивали себя: покажут ли им его?

В своё время его показали.

– У мальчика хорошие манеры, – сказал граф. – Он никому не помешает. Обыкновенно дети бывают или глупы, или надоедливы. Бевис и Морис были и неумны, и несносны. Он же может отвечать на вопросы, когда к нему обратятся, и молчать, когда с ним никто не говорит. Он никому не помешает.

Но Цедрику недолго дали молчать. Каждый что-нибудь сказал ему. Дело в том, что всем хотелось послушать, как он говорит. Дамы ласкали его, задавали ему вопросы. Мужчины тоже спрашивали о том, о другом и шутили, как раньше пассажиры на пароходе. Маленький лорд не вполне понимал, почему гости иногда так смеются, слыша его ответы. Но он привык видеть, что люди часто улыбаются, когда он говорит совершенно серьёзно, и не обижался. Весь вечер ему было необыкновенно весело.

Великолепные комнаты блистали от освещения. Повсюду стояли цветы. Гости казались весёлыми. Дамы приехали в красивых, необыкновенных платьях, на шее или на голове сверкали драгоценности.

В числе гостей была одна молодая девушка, как Цедди слышал, только что приехавшая из Лондона после окончания сезона. Она показалась Фаунтлерою до того прелестной, что он не мог оторвать от неё глаз. У этой стройной девушки с маленькой гордой головкой были мягкие тёмные волосы и большие глаза цвета лиловых фиалок, а щёки и губы яркие, как лепестки роз. На ней красовалось лёгкое белое платье, её шею украшала нитка жемчуга. Подле неё стояли молодые люди, которым, по-видимому, очень хотелось понравиться ей. И Цедрик решил, что она что-то вроде принцессы. Эта красавица так заинтересовала его, что он невольно подошёл к ней поближе. Наконец она повернулась и заговорила с ним.