Джордж Оруэлл - Скотный двор. Эссе [сборник litres]

Лет сто назад Чарльз Кингсли определил науку как «производство скверных запахов в лаборатории». Года два назад молодой промышленный химик самодовольно сообщил мне, что «не видит, в чем польза поэзии». Так что маятник качается туда и сюда, но ни одна из двух этих позиций не кажется мне лучше другой. Сейчас наука на подъеме, и нам говорят, вполне справедливо, что массам требуется научное образование; но мы не слышим, хотя должны были бы, встречного тезиса, что немного лишнего образования не помешало бы самим ученым. Перед тем как писать эту статью, я прочел в американском журнале, что некоторые британские и американские физики с самого начала отказались работать над атомной бомбой, отлично понимая, как ее можно употребить. Вот вам группа здравых людей посреди мира сумасшедших. И хотя имена не были названы, я думаю, можно спокойно предположить, что все это – люди, которые обладают общей культурой, знакомы с историей, или литературой, или искусством, – короче, люди, чьи интересы не ограничиваются чисто научными в нынешнем смысле слова.

Октябрь 1945 г.

Теперь, когда короткий визит футбольной команды «Динамо» закончился [51], можно во всеуслышание сказать то, о чем думающие люди говорили между собой еще до приезда динамовцев. А именно: что спорт – безотказная причина для недоброжелательства и что если этот визит как-то сказался на англо-советских отношениях, то мог их только ухудшить.

Даже газеты не скрывали, что по крайней мере два из четырех матчей определенно вызвали дурные чувства. Человек, присутствовавший на игре с «Арсеналом», рассказывал мне, что дело дошло до драки между английским и русским игроками, а судью ошикали. Матч с «Глазго Рейнджерс», сообщили мне, с самого начала превратился в потасовку. А затем начались споры, типичные для нашего националистического века, – о составе команды «Арсенал». Была ли это сборная Англии, как утверждали русские, или всего лишь клубная команда, как утверждали англичане? И не закончило ли «Динамо» свое турне раньше срока, чтобы избежать игры со сборной? Как обычно, каждый отвечал на эти вопросы в соответствии со своими политическими пристрастиями. Впрочем, не каждый. Занятным примером нездоровых страстей, пробуждаемых футболом, показалось мне то, что спортивный корреспондент русофильской «Ньюс кроникл» не принял сторону русских и утверждал, что «Арсенал» не был сборной. Спор этот, конечно, еще долго будет отзываться эхом в сносках книг по истории. А пока что результатом динамовского турне, если можно говорить о каком-нибудь результате, будет усилившаяся враждебность с обеих сторон.

И может ли быть иначе? Я всегда изумляюсь, когда слышу, что спорт способствует дружбе между народами и что, если бы простые люди всего мира могли встречаться на футбольных или крикетных полях, у них не было бы желания встретиться на поле боя. Если даже не знать конкретных примеров (таких как Олимпийские игры 1936 года), то можно из общих соображений заключить, что международные спортивные состязания приводят к оргиям ненависти.

В наши дни почти весь спорт – соревнования. Вы играете, чтобы выиграть, и в игре мало смысла, если вы не стараетесь изо всех сил победить. На деревенском лугу, где ты выбираешь команду и чувство местного патриотизма никак не затронуто, можно играть просто для удовольствия, для здоровья; но как только встает вопрос престижа, как только ты почувствовал, что ты сам и твоя группа в случае проигрыша будете опозорены, пробуждаются самые дикие боевые инстинкты. Об этом знает всякий, кто играл хотя бы за школьную футбольную команду. На международном уровне спорт откровенно имитирует войну. Но существенно тут не поведение игроков, а отношение зрителей, а за зрителями – народа, который из-за этих абсурдных состязаний впадает в неистовство и всерьез верит – по крайней мере короткое время, – что беготня, прыжки и свалка вокруг мяча – это испытание национальной доблести.

Даже вяловатая игра вроде крикета, требующая скорее изящества, чем силы, может вызвать большое недоброжелательство, как показали нам споры о грязной подаче и грубой тактике австралийской команды, посетившей Англию в 1921 году. Футбол – спорт, где травмируются все, и каждая сторона имеет собственный стиль игры, иностранцам кажущийся неприглядным, – гораздо хуже. А хуже всего бокс. Одно из самых отвратительных зрелищ на свете – бой между белым боксером и цветным перед смешанной публикой. Впрочем, публика на боксе всегда отвратительна, а поведение женщин, в частности, таково, что армия на свои матчи их, кажется, не допускает. Во всяком случае, два-три года назад, когда происходил боксерский матч между армией и войсками местной обороны, меня поставили часовым у входа в зал с приказом не пропускать женщин.