Карл Вурцбергер - Прежде чем увянут листья

Юрген мгновенно принимает решение: отделениям Барлаха и Майерса увеличить скорость продвижения и окружить «противника». Лейтенант передает приказ Барлаху и бежит к отделению Майерса. Но что это? Отделения Майерса на обусловленном месте нет. Оно словно сквозь землю провалилось. С губ лейтенанта срывается проклятие. Вместе со связными он углубляется в образовавшуюся в цепи брешь.

Они продираются через кусты и неожиданно нос к носу сталкиваются с тремя солдатами с синими повязками на рукавах.

— Стой! Бросай оружие! — И трое солдат «противника» берут Юргена и связных на прицел.

Лейтенант знает правила боевой игры, в частности, ему известно, какой это позор попасть в плен к разведчикам «противника». У него опускаются руки. Но в этот момент из ближайших кустов на «противника» набрасываются Майерс и его солдаты. Юрген молниеносно отбивает в сторону карабин ближайшего разведчика и срывает с его рукава синюю повязку. Все происходит в одно мгновение.

— А теперь на сборный пункт! Вперед! — отдает лейтенант команду разведчикам.

Их старший уже пришел в себя. Он смеется и спрашивает:

— Вы специально устроили засаду или вам просто повезло?

По правде сказать, Юрген не знает, что ответить. Командир разведки, судя по возрасту, офицер и, вероятно, старше Юргена по званию, но правила есть правила.

— Выполняйте приказ! Вперед!

Майерс с улыбкой наблюдает за происходящим. Юргену хочется, чтобы сержант доложил обстановку, но грохот боя нарастает.

— Восстановить связь с третьим отделением! Правым флангом выйти на опушку леса! Не допускать прорыва «противника»!

Улыбка сразу исчезает с лица Майерса.

— За мной! — командует он отделению.

Взводу удается вытеснить «противника» из леса, а группа блокирования завершает его ликвидацию. Собственно, на этом учения заканчиваются. В заключительной фазе боя участвует только отделение Рошаля. Кантер сообщает Юргену, что оно действовало по всем правилам.

В городок рота возвращается в боевом порядке. Теперь в разведдозоре второй взвод, и Юрген может спокойно проанализировать свои действия. Впрочем, все прошло гладко, за исключением случая с отделением Майерса. Как мог образоваться разрыв между его отделением и отделением Барлаха? И как Майерсу удалось подоспеть в самую критическую минуту? Пока это неясно. Зато ясно другое — Барлаху снова «повезло»: его отделение действовало там, где не было соприкосновения с «противником», и ему не пришлось принимать самостоятельных решений. Следовательно, учение оказалось полезным, но не для отделения Барлаха, которому все еще не хватает самостоятельности, уверенности в себе и твердости в принятии решений.

Прибыв в расположение, рота приводит себя в порядок, а начальник штаба полка проводит разбор учения. Вывод ясен: рота хорошо выполнила поставленную задачу, отличился третий взвод лейтенанта Михеля.

На душе у Юргена отлегло. Кантер дружески толкает его локтем под ребро. Юрген перехватывает взгляд сержанта Майерса, комично выпятившего губы, и решает поговорить с ним не завтра или послезавтра, а сегодня, сразу после завтрака.

— Приятного аппетита! — слышит Юрген чье-то приветствие. У его столика стоит капитан, которого они взяли в «плен» в лесу. Он протягивает руку: — Теперь-то, надеюсь, вы ответите на мой вопрос?

— Конечно. Это было везение. Боевой порядок нарушился, и я хотел…

Но капитан останавливает его:

— Не объясняйте. Я достаточно хорошо знаю, как и почему это происходит. В таком случае должен поздравить вас с командиром отделения. Отличный парень! Не составите ли мне компанию? Я еще не завтракал. Чертовски хочется есть…

«Отличный парень… — думает Юрген. — А его манера поведения? А выражение глаз? А улыбка?..»

После завтрака лейтенант вызывает Майерса. Тот уже в парадно-выходной форме. Юрген приглашает его сесть. Губы сержанта опять слегка выпячены, брови приподняты. Майерс, по-видимому, не чувствует за собой никакой вины, и это придает ему уверенности. Юрген понимает это и спрашивает жестче, чем хотелось бы, почему он допустил разрыв в боевом порядке.

— Когда началась перестрелка, я счел необходимым увеличить скорость движения, — без запинки отвечает сержант. — Был приказ: не допустить прорыва «противника» на фланге. Барлах среагировал на него недостаточно быстро, и цепь оказалась разорванной.

— Но ведь был еще приказ поддерживать связь! — возражает лейтенант.

— Так точно! Как только я заметил разрыв, я тут же принял меры… и натолкнулся на вас…