Карл Вурцбергер - Прежде чем увянут листья

— Рядовой Цвайкант, ко мне! — подзывает он и объясняет, в чем дело.

— Есть бумага и карандаш? — спрашивает Философ из-под маски.

Вскоре результаты анализа готовы. Рошаль хватает листок и бежит к радисту: «Командиру роты. Решение: зараженный участок преодолевать в защитных костюмах и застегнутых накидках».

Решение одобрено. Рошаль вздыхает с облегчением.

— Спасибо, — шепчет он Цвайканту. — По машинам!

Через полчаса командование взводом опять принимает лейтенант.

На рассвете они минуют лес. Недавно прошедший дождь прибивает пыль, и она уже не клубится позади машин.

Воздушную атаку штурмовиков взвод выдерживает с блеском. Солдаты молниеносно покидают машины и укрываются по обочинам шоссе.

До полудня проводятся занятия на учебном поле, где склоны холмов изрыты стрелковыми ячейками, окопами, траншеями, ходами сообщения. На противоположных холмах, за лиственным лесом, занимает оборону «противник». Боевая задача: с подготовленных позиций атаковать и уничтожить «противника», дальнейшие действия — согласно приказу.

Солдаты залегают в траншее на переднем склоне высоты, неподалеку находятся посредники, которые внимательно следят за приготовлениями к атаке.

Рошаль отдает приказ и ждет сигнала. По другую сторону, там, где «противник», видны вспышки выстрелов.

Мосс сидит на корточках в окопе рядом с Цвайкантом. Солнце светит им прямо в лицо. Они перешептываются.

Рошаль, находящийся метрах в двух от них, в стрелковой ячейке, одергивает солдат:

— Тихо, вы!

Но Мосс все-таки успевает шепнуть Цвайканту:

— Я хотел сказать тебе, Светильник, что через две недели состоится наше обручение. В субботу мы отметим его с семьей невесты, а в воскресенье — с ребятами нашего подразделения. Тебя я приглашаю первым, потому что ты ужасно симпатичный парень.

— Спасибо, Уве. Я приду при одном условии: ты в свою очередь должен присутствовать на моем обручении, если мне вдруг придет в голову идея жениться. Увиливать не пытайся, я все равно сумею тебя отыскать…

Пять зеленых ракет! Рошаль отдает команду «Вперед!» и рывком выбрасывает свое тело из ячейки. Бросок за броском — солдаты атакуют стремительно, часто их действия упреждают очередную команду. Согнувшись, преодолевают они открытые участки, ведут огонь с ходу, ползут по-пластунски, используя для укрытия каждый ствол дерева, бросают учебные гранаты, спрыгивают в окопы «противника» и… мечтают хотя бы о минутной передышке. Но тщетно!

— Отделение Рошаля, на сдачу санитарных норм!

«Вот черт! — ругается мысленно сержант. — Из каждого взвода назначают по отделению, и надо же такому случиться, чтобы именно мы попали в их число!» А вслух командует:

— Отделение, за мной!

Простая перевязка, наложение шин, фиксация тела, вынос раненых с поля боя под обстрелом «противника». Все трудятся с полной отдачей, только Цвайкант беспомощно оглядывается по сторонам.

— Что случилось? — спрашивает его посредник. — Вы не знаете, как зафиксировать тело товарища в положении на боку?

Все смотрят на Философа, а тот смущенно заявляет:

— В данном случае я вынужден просить прощения, потому что этого не учил. Когда мы это проходили, я как раз лежал в постели с ангиной.

Рошаль просто немеет от возмущения. Именно оказание первой помощи они не повторили при подготовке к учениям, а Цвайкант и словом не обмолвился, что у него пробел.

Посредник поднимает вопросительный взгляд на сержанта: тот принимает упрек, вытягивается по стойке «смирно» и докладывает:

— Моя оплошность, товарищ майор. Завтра же солдат будет обучен.

— Это в его же собственных интересах. А за упражнение отделение получило бы «отлично», если бы не…

«Да, если бы не…» — думает Рошаль.

После обеда запланировано отрытие окопов. Стиснув зубы, солдаты вгрызаются лопатами в твердую как камень землю, перерубают и выбрасывают толстые корни. Уже через полчаса руки у них горят, а на ладонях появляются волдыри. Впрочем, это нормально. Ненормально другое — некоторые забывают при этом наблюдать за «противником» и донесения о его передвижениях становятся крайне скудными. Когда же после химического нападения отдается приказ о частичной дегазации, выясняется, что во флягах почти не осталось воды.

— Вы с ума сошли! — цедит сквозь зубы Рошаль. — Знали же, что произойдет дальше!

— Да все эта проклятая жара виновата! — ругается Мосс. — Мы думали, что где-нибудь по дороге вода попадется…