Арчибальд Кронин - Песенка в шесть пенсов и карман пшеницы (сборник)

Нора вынула ключ из велосипедной сумки и отперла замок на лодочной цепи. Мы оттолкнулись, взяли по веслу и погребли к плавучему дому. Внутри он был точно как маленький дом со спальней, с комнатой отдыха, то есть своего рода гостиной, и с кухней, оборудованной металлической плитой. Там был ужасный беспорядок – незаправленная кровать, захламленный газетами и посудой стол, валяющаяся на полу пустая бутылка.

– Ну и кавардак, – сказала Нора, оглядываясь и морща нос. – Ну не важно, это не наша проблема. Как ты насчет искупаться?

– Я бы с удовольствием, – охотно согласился я, поскольку был в поту и пыли. – Но у меня нет трусов.

– Кто тебя увидит? – невозмутимо сказала она. – Я смотреть не буду, а если бы и посмотрела, разве я не твоя кузина? Иди разденься на верхней палубе. Но разумеется, будет холодно.

Я поднялся по трапу на верхнюю палубу, представлявшую собой ровную площадку, окруженную декоративной балюстрадой. По обе стороны бухты был лес, а за ней в солнечном свете сверкало озеро. Горная вершина вдали была синее, чем небо. Я сбросил одежду и, все еще в сомнениях насчет своей полной наготы, поспешно нырнул.

Это был шок – от ледяной воды у меня перехватило дыхание. Я вынырнул, ловя ртом воздух, но, заработав руками и ногами, почувствовал, как по венам бодро побежала кровь. Я уже плавал несколько минут, когда неожиданный всплеск заставил меня обернуться. Это моя непредсказуемая кузина решила поплавать за компанию. Было совершенно непонятно, есть на ней купальный костюм или нет. Видна была только ее голова, когда она быстрым брассом направилась прямо ко мне. Но меня пронзил страх, что она может оказаться без всего, в своем природном естестве. Я рванул прочь, как испуганная форель, инстинктивно повернув к берегу. Но она ожидала этого и отрезала мне путь к отступлению. Я повернул обратно. Она упорно преследовала меня, как рассерженная русалка. Из последних сил, уже чуть ли не задыхаясь, я достиг противоположной стороны плавучего дома, вылез и наконец почувствовал себя в безопасности.

Рядом с моей одеждой лежало полотенце. Вытершись, я с быстротой молнии впрыгнул в свои штаны. Спустя пять минут появилась она, стряхивая капли воды с волос, и, к моему огромному облегчению, вполне прикрытая.

– Почему ты не остался и не дал мне притопить тебя? Правда, Лори, ты такой стеснительный, это тяжело. Не будь таким серьезным, дружок. Расслабься. Ты слишком хороший, чтобы быть деревяшкой. Знаешь что? Я ведь тайком подсмотрела, как ты нырнул в чем мама родила, и, мягко выражаясь – чтобы ты не очень задавался, – тебе нечего стыдиться.

– Но, Нора, я лишь подумал…

– Ты слишком много думаешь. В этом твоя проблема. Короче, я слишком голодна, чтобы спорить, нам нужно поесть.

– Если тут есть что готовить… – с готовностью пробормотал я. – Я могу разжечь плиту.

– Когда ты узнаешь меня получше, и я надеюсь, что так оно и будет, ты обнаружишь, что я ненавижу готовить… примерно так же, как я ненавижу сэндвичи. В любом случае на этой посудине нечего есть, кроме консервов с сардинами и плесневелых крекеров с тмином.

Я начал говорить ей, что это вполне сгодится, но она уже стала спускаться с верхней палубы со словами:

– Я буду готова через минуту. Тогда и скажу, что у нас дальше.

Вскоре она вернулась. Затем мы сели в лодку, и я стал грести в указанном ею направлении, пока через полмили мы не оказались в другой бухте, где на берегу у дороги была гостиница с вывеской: «Герб Инчмурена. Джон Ренни, владелец». Мы высадились на небольшом деревянном причале. Здесь я заколебался. Надо было сказать правду.

– Нора… У меня нет денег.

– Что? – Она изобразила крайнее удивление. – Даже нет на кусман для Пэдди Мерфи? [106] Пэдди Мерфи – традиционный герой ирландских застольных песен. Тогда мы пролетели.

Я покраснел, а она рассмеялась:

– Не волнуйся, дорогой Лоуренс, я угощаю.

Нора была, по-видимому, довольно привычным посетителем – владелец паба сразу ее узнал и пожал ей руку.

– Мистер Донохью сегодня не с вами, мисс? – Затем он окинул меня долгим взглядом, пренебрежительно отвернулся, после чего сказал: – У нас есть курица, ростбиф, вареная баранина с яблоками в тесте, а еще – творог и сливки. Вам выделим уютное местечко. – Как бы о чем-то вспомнив, он добавил: – Жена будет сожалеть, что не увиделась с вами. Она в деревне у дочки.

«Уютное местечко» оказалось обычной комнатой – покрытый клеенкой стол, плевательницы на посыпанном песком полу. Над каминной полкой в стеклянной коробке плыло грустное чучело щуки. Но поданные на стол деревенские блюда оказались отменными. Мы ели ростбиф – толстые ломтики говядины, розовые внутри и обжаренные по краям, с рассыпчатым картофелем и зеленью. К нему Нора заказала стакан пива. Я взял лимонад. Затем последовали яблоки, запеченные в тесте, щедро политые свежими сливками. Я съел две порции. Наконец на столе оказался брусок твердого желтого сыра данлоп. Откинувшись на спинку стула и потягивая пиво, моя кузина откусывала от ломтика сыра, с легкой улыбкой следя за тем, как я уписывал целый клин.