Арчибальд Кронин - Песенка в шесть пенсов и карман пшеницы (сборник)

– Было вкусно, Терри?

– Так себе, – критически отозвался он. – Но слишком сочный для твоей молодой крови. – Не меняя позы, он вытащил из кармана свой латунный портсигар, достал сигарету с золотым наконечником и, пока я с благоговением смотрел на него, закурил. – Табак «Дикая герань», – пояснил он.

– Терри, – сказал я, – как хорошо, что ты здесь! Почему бы тебе не приезжать почаще? И почему бы мне не приехать к вам?

– Уфф, – сказал он, выпустив дым через ноздри. – Вижу, тебя интересует наша семейка.

Я ухватился за возможность что-то узнать о нас:

– Да, расскажи мне, Терри.

Он поколебался, словно готов был уступить, но затем помотал головой в знак отрицания:

– Ты слишком молод, чтобы занимать мозги такой ерундой.

– Но я занимаю, Терри. Есть вещи, которых я не понимаю. Главное, почему мы никогда не видимся с нашими родственниками.

Он искоса посмотрел на меня. Разве он не чувствовал, что мне небезразлично то, что происходит с неизвестными мне членами нашего рода?

– Что, никто из родни твоей матери не приезжал к вам?

– Нет, Терри. Только лишь один из братьев мамы. Который в университете, самый молодой, по имени Стефан. И только лишь один раз за все время.

Повисла пауза.

– Ну, парень, – сказал наконец Теренс назидательно, – признаться, тут есть своя закавыка. И поскольку тебе неймется узнать кое-что из прошлого, не вредно набросать несколько штрихов на эту тему.

Пока я сосредоточенно ждал, он откинулся назад, попыхивая сигаретой, и вдруг начал.

– Прежде всего, – сказал он громко, почти обвиняюще, – если бы не Каледонская железнодорожная компания, ты бы сегодня здесь не сидел. Факт, тебя бы просто не было.

Это неожиданное заявление потрясло меня. Я растерянно уставился на него.

– Видишь ли, – продолжал он, – каждый вечер, когда дядя Кон возвращался с работы из Уинтона, ему приходилось пересаживаться на другой поезд в Ливенфорде, чтобы на местном подкидыше из Кэйли добраться до Лохбриджа, где он жил в то время. Иначе бы он никогда не увидел твою мать.

Подобный вариант развития событий показался мне таким невероятным, что моя тревога усилилась. С удовольствием отмечая, насколько мое внимание приковано к нему, Терри продолжал с легкой небрежностью:

– Обычно Кон заходил в зал ожидания с газетой «Уинтон геральд», потому что поезд из Кэйли всегда опаздывал. Но в один из таких вечеров что-то привлекло его внимание или, скорее, кто-то.

– Мама! – ахнул я.

– Еще нет, парень. Не торопи меня. На тот момент она просто Грейс Уоллес, семнадцатилетняя милашка. – Он укоризненно нахмурился. – Она постоянно приходила с папкой для нот встречать своего брата-школьника, который возвращался этим же поездом из Академии Дринтона. – Он сделал паузу. – Конор, твой отец, всегда, ты уж извини меня, посматривал на хорошеньких девушек. Однако в тот раз все было иначе. Он хотел заговорить, но опасался, что оскорбит ее. Но как-то вечерком он все же решился. И в этот момент, парень, – неожиданно повысил голос Терри, – когда они посмотрели друг другу в глаза, все рухнуло!

– Что рухнуло, Терри? – едва прошептал я.

– Ее родители были истовыми, стопроцентными пресвитерианцами, строже не бывает, а она была зеницей ока у старика, который, что еще хуже, происходил от шотландских предков, начиная от самого Уильяма Уоллеса [14] Уильям Уоллес (William Wallace; 1270–1305) – шотландский рыцарь, один из военачальников в войне за независимость от Англии. Почитается в Шотландии как патриот и народный герой. , если ты когда-нибудь слышал о нем. Итак, была чудесная девушка, о которой весь городок был прекрасного мнения, она помогала матери по дому, пела, как ангел, в церковном хоре, никогда не оступалась. – Терри печально покачал головой. – Когда узнали, что она связалась с этим выскочкой, католиком-ирландцем, родным братом трактирщика и, бог ты мой, священника, то, черт возьми, парень, у них всех действительно снесло крышу. Мольбы и слезы. Несколько месяцев это был сущий ад, когда родня пускалась во все тяжкие, чтобы разлучить парочку. Не помогло, парень. В конце концов, не сказав никому ни слова, хотя Кон не мог бы похвастаться и пятью фунтами стерлингов в кармане, они просто пошли и зарегистрировали брак. Она знала, что ее родня никогда больше не будет разговаривать с ней, и Кон знал, что он будет отщепенцем для своих, потому что он не освятил брак в церкви, но не важно – они поженились.

– О, я рад, что они это сделали, Терри! – горячо воскликнул я, потому что слушал его рассказ затаив дыхание.