Дэвид Лоуренс - Избранные произведения в 5 томах. Книга 2 - Флейта Аарона. Рассказы

Аарон вместе с Лилли сидели в маленькой лоджии, под самой крышей того высокого дома, где жил Аргайл. Лоджия представляла собой продолговатую террасу, лепившуюся под самым навесом крыши, так что никому, глядящему снизу, и в голову бы не пришло, что тут помещаются люди. Сидя здесь в солнечный, клонящийся к вечеру осенний день, Аарон и Лилли были на уровне конического купола Баптистерия. Внизу площадь уже тонула в тени обступивших ее зданий. Множество крошечных, черных фигурок — людей и экипажей — забавно двигались по площади взад и вперед, точно рыбы в аквариуме. Городские шумы почти не долетали сюда. Небо над крышами казалось здесь ближе, чем модные улицы шумного города. Солнце, пригревавшее сидевших в лоджии, скользило по боковому фасаду собора, стоявшего в его лучах, как распустившаяся чаша цветка, и по Джоттовой башне, вытянувшейся подобно тонкому стеблю белой лилии… Флоренция… Фиренце, Фиоренце… цветущий город… город цветения с красными лилиями в гербе. Флорентинцы — люди с цветущими душами. Цветение, пустившее глубокие корни в почву и поднявшее свою увенчанную голову высоко в благодатное небо, как собор, башня и Юный Давид.

— Мне любо это, — произнес Лилли. — Я люблю это место земли. Люблю собор и башню. Люблю каменную узорчатость Флоренции. Люди, души которых сжаты тисками готической христианской культуры, находят, что она легковесна, пестра, игрушечна. Но я люблю ее. Она изящна и румяна, и темные полосы на ней — только черные рябинки, какие бывают на махровых лилиях. Флоренция — лилия, а не роза: розовая, пятнистая лилия…

Его лирический монолог был прерван высунувшимся из окна своей спаленки Аргайлом, с лицом, покрытым пятнами мыльной пены.

— Сейчас хочу побриться, господа. Удобно ли вам? Погодите минутку. Я послал швейцара за сифоном содовой воды. Угощу вас виски с содовой. Дорогая стала теперь штука, — точно жидкое золото. Тридцать пять лир за бутылку, голубчики. — Аргайл выразительно вытянул лицо и прищелкнул губами. — Мне подарили бутылочку, и на ваше счастье на донышке еще осталось кое-что.

Он подал в окно маленький круглый столик и два стакана, из которых один несомненно употреблял для чистки зубов. Затем он скрылся заканчивать свой туалет. Тем временем пришел швейцар, принесший сифон и третий стакан. Аргайл опять высунулся в окно. Он уже был тщательно выбрит и приглаживал волосы щеткой.

— Займитесь виски, господа. Не теряйте времени.

— Нет, мы подождем вас, — ответил Лилли.

— Как хотите. Через минуту я буду готов.

Действительно, через несколько минут он появился в дверях небольшой каморки, которая вместе со спаленкой и лоджией составляла его аппартаменты. В этой каморке Аргайл держал свои книги, а по стенам ее развесил, вывезенные из Индии и давно потерявшие свежесть, красные ковры и шелковые вышивки.

— Итак, мы здесь, как в раю. А? Райское местоположение, не так ли?

— Рай, который стал жилищем нечистой силы, — пошутил Лилли, глядя в выразительное и своеобразно-уродливое лицо Аргайла.

— Не отрекаюсь от этого почетного звания, — заявил Аргайл. Он застегивал только что надетый пиджак. — Как вы находите мой костюм? Приличен? Здешний портной только что перевернул его на другую сторону. Хорошо сделал, но содрал с меня сто двадцать франков. Пришлось кое-где подштопать и вставить заплату в брюки на самом сиденьи. Недурно сделано, а?

— Отлично, прекрасный костюм, — похвалил Лилли. — Не отличишь от нового.

— То-то, мои дорогие. Этому костюму от роду уже одиннадцать лет. Одиннадцать лет! Но прекрасный английский материал. Да, были хорошие вещи до войны! А теперь, господа, приступим к виски.

— Нет, с какой стати станем мы уничтожать ваш драгоценный виски? Мы удовлетворимся и чаем.

— Прошу без возражений. Вы забываете, что находитесь в раю… Посмотрите, какие у меня здесь райские цветы.

Он указал на дальний угол балкона, весь уставленный глиняными горшками с еще цветущими или уже отцветшими растениями.

— Видите — все признаки того, что я впал в стародевичество! — трунил он над самим собой. — О, да! Я сам отлично даю себе отчет в этом. Все мы кончаем таким образом. С годами все мы превращаемся в старых дев. Скажите, — обернулся он к Лилли, — как поживает Тэнни? Хорошо? Очень рад слышать. Приведите ее когда-нибудь ко мне.

— Непременно. Только сперва придите к нам пообедать — ну скажем, послезавтра.

— С удовольствием! Я в восторге от вашего приглашения… Погодите, надо посмотреть, не закипела ли вода в чайнике.