Яна Матей - Марьяна. Проданная в рабство

— Ионела, куда ехать? Направо? Налево?

Я не знаю города. За четыре часа ожидания в машине я даже не подумала о том, как мы поедем обратно. Какая же я идиотка! В зеркале заднего вида мелькает испуганное лицо Ионелы, которая не решается выпрямиться и пытается понять, где мы проезжаем, украдкой бросая взгляды в окно.

— Туда!

Съежившись на сиденье, девочка показывает рукой нужное направление. Я подчиняюсь. Такси не отстает. Старая цыганка в салоне грозит мне кулаком.

— А теперь куда?

— Налево!

При этом ее рука указывает направо.

— Ионела! Ты не знаешь, где право, где лево?

— Нет… Да… Туда!

Мы нервно смеемся. Ионела перепугана до смерти. Спроси я сейчас ее имя, она не раздумывая ответит: «Педро». С горем пополам я следую ее указаниям, которые она дает мне, беспорядочно размахивая руками. Я поворачиваю, лавирую, проезжаю на красный свет… Наши преследователи быстро остаются позади. Я не жалею о том, что решила поехать на «Ауди»… Через долгих пять минут Ионела рискнула оглянуться назад.

— Я их больше не вижу, — выдыхает девушка, еще до конца не веря в это.

Она права: мы оторвались. Тем не менее я не сбавляю скорость. Торговцы могут описать мою машину своим сообщникам. Оставаясь начеку, я наблюдаю, не следует ли за нами какая-нибудь другая машина. На выезде из города наконец понимаю, что мы спасены, но скорость не сбавляю, чтобы не оставлять преследователям никаких шансов, и ободряюще улыбаюсь испуганной беглянке. Постепенно наше дыхание нормализуется. Внезапно звонит телефон Ионелы. Не успевает она ответить, как в трубке кто-то начинает так громко орать, что слышу даже я:

— Дай трубку чертовой блондинке!

Дрожа от страха, Ионела протягивает мне свой мобильный. Грубый мужской голос раздается прямо в ухе:

— Немедленно верни ее, иначе тебя скормят крысам!

— Идите к черту!

— Напрасно ты взяла нашу девчонку, не знаешь, с кем связалась!

Я не могу сдержать смех: этот тип, похоже, решил, что имеет дело с конкурентами, а я украла его рабочую силу!

— …сука!

Я отключаюсь и раздраженно швыряю телефон на пол. Эти грубые оскорбления ничем им не помогут. Тут же пытаюсь успокоить мою маленькую подопечную:

— Все в порядке, ты в безопасности, они не могут нам ничего сделать.

— Да… мы победили, правда?

Голос девочки звучит несколько напряженно. Я чувствую, что она все еще взвинчена. Ионела ничего не знает обо мне, но впервые за все это время ощущает себя победителем, а не жертвой. Дорога предстоит долгая, у нас есть время поближе познакомиться. Я рассказываю ей о моем приюте для жертв сексуального трафика и предлагаю принять участие в моей программе по социальной реадаптации. Она восторженно соглашается. Старается быть обольстительной… Это ее желание понравиться меня ничуть не удивляет: она провела много времени в жестокой среде. В течение многих недель ей приходилось приспосабливаться, чтобы выжить. Теперь она должна научиться мне доверять. Мы находимся в часе езды до Питешти, когда телефон Ионелы, все еще лежащий на полу, снова звонит. На этот раз отвечаю я, готовая дать отпор новому потоку ругательств. Неожиданно в трубке раздается солидный голос:

— Алло, это сержант полиции. Я только что получил сигнал о похищении несовершеннолетнего лица. Советую вам немедленно вернуть девочку.

Вот оно что! Торговцы осмелились обратиться в полицию! Или же это коррумпированный полицейский? Этого никто не знает, но звонок стража порядка становится последней каплей, переполнившей мою чашу терпения, начиная с этого утра. Задыхаясь от гнева, я взрываюсь:

— Вы соображаете, что говорите? Несовершеннолетняя девочка, которую я, как вы утверждаете, похитила, эксплуатировалась в качестве проститутки! Почему вы покрываете этих людей? Они хотя бы сказали вам, что заставили ее выйти замуж за незнакомца?

— Нет, я не понимаю, о чем вы говорите. Все, что мне известно, — это сигнал о похищении.

— Сообщите мне ваше имя, сержант.

— …

— Алло?

В трубке раздались короткие гудки. По всей видимости, полицейский предпочел закончить нашу беседу. Возможно, он понял, что все гораздо серьезнее. Ионела инстинктивно бросает взгляды в зеркало заднего вида; с тех пор, как мы выехали из Кэлэраши, она проделала это раз сто. Я понимаю, что ей потребуется время, прежде чем она сможет ходить по улице, не озираясь по сторонам…

— Ты проголодалась?

— Да.

— Тогда остановимся и перекусим.

Уже стемнело. За весь день мы ничего не съели. Нам остается ехать до приюта не больше двадцати минут, и я хочу вкратце рассказать ей об основных направлениях программы, прежде чем представить Ионелу другим девочкам. В ресторане на обочине дороги она жадно набрасывается на еду. Девочка испытывает облегчение, но вместе с тем огромную усталость, и ей не терпится поскорее добраться до места. Этот приют станет для нее шансом изменить свою жизнь.