Сахиб Джамал - Темнокожий мальчик в поисках счастья

В начале июля Мухтар с мандатом от Совета молодежи Востока прибыл в город Решт в распоряжение областного комитета Союза революционной молодежи Гиляна.

С первых дней своего пребывания в Гиляне он окунулся в кипучую революционную борьбу против английских оккупантов и внутренних контрреволюционных сил. Вместе с частями красных отрядов Гилянской республики юноша совершал походы в разные концы провинции, выступал на солдатских митингах, на молодежных собраниях, по мере своих сил и умения разъяснял, почему феодалы, помещики, буржуазия поддерживают английских колонизаторов и что несет победа революции над интервентами и реакционерами.

Изменился и внешний вид Мухтара: он, как заправский боец, был одет в легкий френч цвета хаки и галифе. На отложном воротничке френча — красные петлицы в виде ромба, а ноги туго перехвачены солдатскими обмотками. Грудь перекрещивали ленты с патронами, а через плечо был перекинут казачий карабин. Теперь Мухтар снова носил кисву — головной убор арабов — пестрый большой платок с каймой, перехваченный на голове жгутом. А на седле своего коня прикрепил небольшой лук из крепкого миндального дерева, который смастерил сам.

— Вы ничего не понимаете, — отвечал Мухтар товарищам, подшучивавшим над этим допотопным оружием. — Лук стреляет без шума, делает руки сильными, а глаза острыми.

Он часто стрелял из лука, и так метко, что многие изумлялись его ловкости.

В сентябре 1920 года Мухтар с одним из батальонов народных вооруженных частей совершал переход на Мазендеранском фронте, вблизи местечка Мешедессера. Впереди батальона колыхался флаг темно-вишневого цвета с надписью «Ингляб!» (Революция!). Молодой воин, закрепив на стремени бамбуковое древко, подняв голову, крепко и гордо держал драгоценный стяг.

Двое суток, днем и ночью, двигались они через густой лес, чтобы выйти к линии фронта, откуда части Народно-революционной армии Гиляна, преследуя англичан и шахские войска, гнали их к Тегерану.

Батальон дошел до селения Сар, где стоял штаб фронта. Поражала красота местности: с одной стороны простиралось море, а с другой — густой и дикий лес Мазендерана. Внизу под горой раскинулись крестьянские глинобитные домики и двухэтажное здание, где разместился ревком штаба фронта.

Бойцам дали двухчасовой отдых. Мухтар вместе с товарищами вошел в маленькую глинобитную чайхану. В глаза ему бросился лозунг: «Ополченец! Красный воин! Защити родину от английских захватчиков, шахских грабителей и убийц!»

По примеру других Мухтар снял карабин, ботинки и размотал обмотки, чтобы дать ногам отдохнуть после тяжелого перехода от Энзели до Сара. Но не успел он обмакнуть лепешку в жирный бараний суп с горохом и зеленым луком, как в чайхану ворвался боец и взволнованно закричал:

— Воины, товарищи! Что вы здесь сидите?! Люди помещика Заргама ограбили военный склад, нагрузили восемь мулов патронами и скрылись в горных лесах! Они хотят присоединиться к английским частям и нанести нам удар в спину!..

Тревожная весть подняла на ноги всех.

Мухтар схватил свой карабин и вместе с другими бойцами поспешил в ревком. Член ревкома Биби оглы, обращаясь к бойцам и народу, возмущенно говорил:

— Я предупреждал вас, что землевладельцам, подобным Заргаму, доверять нельзя. Где это видано, чтобы такие феодалы, как Заргам, стали революционерами? Где видано, чтобы эксплуататор и кровопийца вдруг стал защитником народа? — Он окинул всех укоризненным, гневным взглядом. — Как можно было довериться этому негодяю, даже снабдить его отряд оружием и боеприпасами?.. Вот пусть Кучук-хан и те, кто верил ему, убедятся, что вышло из доверия к этому либералу-помещику. Теперь Заргам нашими же пулями будет стрелять в нас, убивать безоружных, непокорных ему крестьян, помогающих нашим частям. — Он умолк. Словно в раздумье, он несколько секунд молча смотрел на стоявших перед ним воинов. И вдруг, глубоко втянув в себя свежий морской воздух, громко произнес: — У нас есть один выход — любой ценой преградить врагу путь, не потеряв ни одного часа. Надо обезоружить их и вернуть боеприпасы! — Он сделал короткую паузу, дал бойцам время на размышление, а затем спросил: — Кто из вас, воинов революционной армии, готов на такой подвиг?

Воцарилось гробовое молчание. Неожиданно тишину нарушил голос Мухтара:

— Товарищ Биби оглы! Я! — он выступил вперед.

Раздались аплодисменты.

Биби оглы молчал.

Юная пылкость Мухтара понравилась Биби оглы. «Но разве можно посылать юнца на такую ответственную и опасную операцию?» — думал он.