Джеймс Клавелл - Ураган. Книга 1. Потерянный рай

Мак-Ивер глубоко опечалился, наблюдая за заревом. Если бы не аятоллы, подумал он, особенно Хомейни, ничего этого не случилось бы.

Много лет назад, когда Мак-Ивер впервые приехал в Иран, он спросил у своего друга в британском посольстве, что означает слово аятолла.

– От арабского «Аят Аллах», что означает «знамение Аллаха».

– Так это священник?

– Вовсе нет, в исламе священников не существует, название их религии – еще одно арабское слово – означает «добровольное вверение себя Богу», покорность воле Аллаха.

– Что?

– Ну, – сказал его друг с улыбкой, – я объясню, но тебе придется запастись терпением. Во-первых, иранцы – не арабы, а арийцы, и большинство из них – мусульмане шиитского толка, это такая изменчивая, иногда мистическая секта раскольников. В большинстве своем арабы – ортодоксальные сунниты, именно они составляют бо́льшую часть из миллиарда живущих сегодня на земле мусульман; эти секты иногда немного напоминают протестантов и католиков и воюют друг с другом столь же беспощадно. Но обе они имеют общие постулаты веры, что есть только один Бог – Аллах по-арабски означает «Бог», – что Мухаммад, человек родом из Мекки, живший с пятьсот семидесятого по шестьсот тридцать второй год нашей эры, является Его Пророком и что слова Корана, провозглашенные Им и записанные другими на протяжении многих лет после его смерти, исходят непосредственно от Бога и содержат все наставления, необходимые в жизни как отдельному человеку, так и всему обществу.

– Все? Это же невозможно.

– Для мусульман возможно, Мак, сегодня, завтра, всегда. Но «аятолла» – это титул шиитского законоведа, и даруется он единодушным волеизъявлением людей, собирающихся в мечети – еще одно арабское слово, которое, как мне говорили, означает «место встречи, собрания», чем мечеть, собственно, и является, просто местом встречи, ни в коем случае не церковью, – этот титул даруется мулле, сочетающему в себе все те качества, которыми восхищается и которые стремится развить в себе любой шиит: набожность, бедность, ученость, однако только в отношении священных книг, Корана и Сунны, – и умение вести людей за собой, с большим упором на это последнее умение. В исламе религия и политика не разделяются, такого разделения просто не может быть, и шиитские муллы в Иране с самого начала были фанатичными хранителями заповедей Корана и Сунны, фанатичными лидерами и при необходимости сражающимися революционерами.

– Если аятолла или мулла не священник, то кто же он?

– Мулла означает «господин», человек, который ведет молитвы в мечети. Любой может стать муллой при условии, что он мужчина и мусульманин. Любой. В исламе нет духовенства, оно полностью отсутствует, никто не стоит между тобой и Богом, это одна из его прекрасных сторон, но не для шиитов. Шииты верят, что после Пророка землей должен править харизматичный полубожественный правитель, имам, «предстоятель», который выступает посредником между человеческим и Божественным, – именно из-за этого и произошел великий раскол между суннитами и шиитами, и их войны друг с другом были столь же кровавыми, как войны Плантагенетов. Там, где сунниты верят в единодушие, консенсус, шииты готовы признать власть имама, если бы таковой существовал.

– Тогда кто избирает человека имамом?

– В этом-то вся проблема. Когда Мухаммад умер – кстати, он никогда не заявлял, что был кем-то, кроме смертного Пророка, хотя и последнего из них, – он не оставил ни сына, ни избранного им наследника, халифа. Шииты верили, что власть должна остаться за семьей Мухаммада, и халифом мог быть только Али, его двоюродный брат и зять, который женился на Фатиме, его любимой дочери. Но ортодоксальные сунниты, следуя исторически сложившимся племенным обычаям, которые соблюдаются и по сей день, считали, что вождем может быть только человек, избранный по всеобщему согласию. Они оказались сильнее, поэтому первых трех халифов выбирали народным голосованием; двух из них убили другие сунниты, потом – долгожданный день для шиитов – халифом стал Али, которого они ревностно почитают как первого имама.

– Они говорили, что он был полубогом?

– Был направляем Богом, Мак. Али продержался пять лет, затем его убили. Шииты верят, что он принял мученическую смерть за веру. Имамом стал его старший сын Хасан, которого потом сбросил с трона узурпатор-суннит. Его второй сын, почитаемый двадцатипятилетний Хусейн, собрал небольшую армию против узурпатора, но был истреблен – принял мученическую смерть – со всеми своими людьми, включая двух малолетних сыновей своего брата и его собственных детей, пятилетнего сына и грудного младенца. Это произошло в десятый день месяца мухаррам в шестьсот пятидесятом году по нашему летоисчислению, или в шестьдесят первом году по мусульманскому, и день мученичества Хусейна до сих пор отмечается ими как день траура.