Дэвид Лоуренс - Избранные произведения в 5 томах. Книга 4 - Джек в Австралии. Рассказы

Но он не шевельнулся. Правда, глаза его как обычно блестели, когда она прикасалась к его руке, но он ее не трогал. Он не смел прикоснуться к ней, не хотел давать ясного ответа. На все ее слова он отвечал односложно. Он сидел, изнемогая от восторга, но молчал. Наконец Моника охладела. Решив, что он простофиля, решительно встала и ушла. Ушла без разговоров. Он был изумлен и огорчен, не мог поверить случившемуся и ему показалось, что солнце померкло.

Солнце действительно стояло уже низко. Подул наконец благодатный ветерок и повеяло сладким ароматом скошенной травы. Наступило время для последних спортивных развлечений. Все с наступлением прохлады снова оживились и были полны предприимчивости. Внизу у реки заканчивались скачки аборигенов на необъезженных, диких лошадях. Казу гарцевал на своем бешеном вороном жеребце. На сапогах у него сияли шпоры, а шляпу украшали большие перья попугая.

— Эй ты, молодчик Грант, — обратился он к Джеку, — подержи-ка лошадь, пока я туже подтяну подпругу, а потом можешь с остальными головотяпами поучиться у меня, как нужно ездить верхом.

По отношению к Джеку у него был особенно дерзкий тон. Но последний все же взял под уздцы лошадь, пока Казу соскочил и поправлял подпругу. Джек заметил, пока тот возился у седла, его тонкую талию, широкие плечи, узкие крепкие бедра. Да, это был мужчина! Но до чего противен! В особенности его легкая, отвратительная, насмешливая улыбка на красном лице и в голубых глазах с маленькими зрачками. Остальные фермеры спокойно дожидались его, сидя на своих лошадях.

«Какие все они приличные и скромные люди по сравнению с ним!» — подумал Джек.

Подошел Ленни и вынул булавку из галстука Джека. Это была розетка из желтой ленты, которая сверкала как куриная слепота и была подарена ему Моникой.

— Как ты смеешь! — возмутился Джек.

— Молчи, — ответил тот и потихоньку воткнул булавку в седло, острием к лошади. Это было подло, но Джек промолчал.

Распорядитель крикнул: «Внимание!». Всадники стали по местам. Казу подошел к своей бешеной лошади, но еще не сел на нее.

— Раз! — Казу вскочил, вдел ноги в стремена и еле коснулся седла.

— Два, три! — Последовал выстрел.

Всадники помчались вперед. Но вороной никогда еще не слыхал выстрела и затанцевал на месте.

— Осторожно! — крикнул распорядитель, показывая на вороного. — Приятно посмотреть, каких лошадей нам поставляют «рыжие»!

В это время Казу повернул лошадь по направлению к дороге и опустился на седло.

Вороной взвился на дыбы, стал биться, брыкаться, сбросил Казу и умчался один. Произошло это так внезапно и неестественно, что все замерли на месте.

Казу поднялся и с бешенством глядел вороному вслед. Вокруг него послышался громкий смех.

— Боже милостивый, — зазвучал у самого уха Джека голос Тома. — Нельзя поверить, что Казу упал! Что есть хоть одна лошадь, с которой он не справился! Мне даже жаль его при мысли, как на него завтра нападут все остальные «рыжие».

— А я так в восторге! — весело ответил Джек.

— Я тоже, — добавил Ленни, — тем более, что виноват в этом. Я рад бы его и на тот свет отправить! Я всунул ему под седло булавку, Том; Не пяль на меня глаза, не стоит! Я уже давно замышлял что-нибудь против него из-за Джека. Знаешь, что он сделал? Он посадил Джека на этого жеребца, на Стампеде. Это было в самом начале, когда Джек не пробыл у нас и двух недель. Вот, что он сделал. Скажи, считали бы его убийцей, если бы Джек погиб? Мне это рассказывал один абориген. Тебе не сказали, потому что не смели.

— На Стампеде! — крикнул Том, побледнев, и злобно сверкнул своими карими глазами. Его нового товарища, которому Па просил во всем помочь!

— Пустяки, — вставил Джек.

— Ах он… — Через несколько мгновений он добавил: — Когда у «рыжих» дело дойдет до скачек, тогда пойди и приведи себе Люси!

— Вот это славно, Том! — Ленни уселся на траву и облегчил свою душу, разувшись и сняв шляпу и галстук. Вороного поймали и привязали. В отдалении они заметили Казу, убеждавшего Септа ехать на изящной пегой кобыле, которую они привели со своей фермы. Септ был самый тощий из «рыжих».

Солнце уже заходило. «Вперед! Пора кончать!» — крикнул распорядитель. Септ появился с пегой кобылой. Это была темно-каштановая с белыми яблоками лошадь исключительной красоты.

— Как бьется мое сердце! — воскликнул Ленни. — Будет настоящая борьба; эта кобыла прыгает как серна, я видел его на ней!

Джо Ло доехал до плетня и перепрыгнул его на своем жеребце. За ним Септ на кобыле.