Елена Борода - Я тебя никогда не прощу

Нас привели в какую-то квартиру на втором этаже. Как только мы оказались внутри, один из охранников сбил дядьку с ног ударом кулака.

– Зачем звонили? Откуда у вас этот номер? Что за бред? Какие рога?

Так вот оно что! Это из-за моего звонка!

Дядя Гена ничего не знал, естественно, но я прояснять ситуацию не торопился. Так и надо тебе, гадина! Почувствуй, каково это, когда тебя бьют по лицу!

– Повторяю вопрос!

И охранник повторил, на этот раз ударив дядьку ногой.

– Ты понимаешь, что просто так на этот номер не звонят?

Опа! Что же за номерок такой Леська списала? Или она что-то перепутала?

Или это я что-то перепутал?

– Мальчишку обыщи, – скомандовал напарнику тот, что задавал вопросы.

Напарник двинулся ко мне.

– Ранец не дам! – предупредил я, прижимая к себе своё имущество. – Там парашют!

Но никто не стал меня слушать, ранец вырвали из рук, а меня толкнули в другую комнату, совершенно пустую.

Потом наши похитители немножко поспорили о том, отпустить нас или дождаться приезда «шефа», называли нас «случайными идиотами».

Дядю Гену тоже отправили в мою пустую комнату, и теперь он злобно смотрел на меня, время от времени сплёвывая кровь.

Ранец мне вернули. Я положил его под голову и, кажется, задремал.

Полина

Они его забрали, Федя! Я не знаю, кто! Ты наверняка знаешь! Я предупреждала: если что-то случится с ребёнком, ты об этом пожалеешь! Я не шучу!

Ответь же мне, Фёдор! Возьми трубку, прошу!

Леся

Полина бежала по коридору, держа телефон около уха. Я говорю: бежала, и это значит, не быстро шла, иногда переходя на бег, а вот прям бежала, как спринтер!

По телефону она, видимо, не могла дозвониться, и в конце концов с досадой нажала «отбой».

Потом увидела меня, тряхнула за плечи: «Тим в беде!» и помчалась дальше.

Надо говорить, что я рванула за ней? Мы ворвались в приёмную леди Сталь, как два вихря.

– Вера Васильевна, Тиму Реброва увезли неизвестные! На машине! Надо что-то делать!

Полина даже не запыхалась. В отличие от меня. Я пыхтела, как тюлень. Да ещё этот вечный насморк! А платка я не захватила. И теперь стояла и дышала через раз, чтобы не хлюпать.

– Успокойтесь, Полина Наильевна! Какие неизвестные? На какой машине? Почему Реброва?

– Не знаю, почему. Но его надо спасать!

– Номер машины? Модель?

– Чёрная «Веста», три тройки, буквы не разглядела! – отчеканила Полина.

– Я Серёже позвоню, – подала голос Инна. – Может, он что-нибудь узнает.

– Позвони, Иннуся, – Полина мерила приёмную шагами, ломая пальцы. – Позвони, это очень важно!

Через четверть часа появился Угрюмый.

– Сейчас всё будет, – заверил он. – Выясним, что за машина.

– Лишь бы не поздно. Лишь бы не было поздно, – вполголоса повторяла Полина.

Как мантру читала.

– Куда поехала машина, помните? – спросил Упругий.

Полина ответила.

Упругому позвонили. Но ничего полезного, видимо, не сообщили.

– Так куда, вы говорите, она поехала?

Завуч, надо сказать, вела опрос более убедительно и профессионально.

Между тем нос у меня был катастрофически забит. Я незаметно утиралась рукавом свитера, старалась шмыгать как можно тише. Но Упругий всё равно раздражённо косился на меня.

Ему ещё раз позвонили. Снова безрезультатно.

– Так что там с машиной? – в третий раз спросил он. – Куда она двигалась?

Я не выдержала и хрюкнула. От смеха.

Упрямый тоже не выдержал. Расстегнул борсетку, вынул пачку бумажных платков, бросил мне.

У него что-то упало, пока он проделывал эти манипуляции.

– Серёжа, это что? – удивлённо спросила Инна.

Все обернулись.

В руках она держала пластиковую карту.

– Та самая?

Серёжа кивнул.

– Где ты её нашёл?

– Здесь. В тот самый день, когда её подбросил этот ваш… Арсений, кажется.

– То есть, вы хотите сказать, что карта всё время находилась у вас? – спросила Вера Васильевна.

– Ну да. Я думал, с её помощью и помощью мальчишки мы выйдем на след настоящих финансовых мошенников. Это был такой… психологический эксперимент.

– Психологический эксперимент? – придушенным голосом произнесла Полина.

Я посмотрела на неё и ужаснулась. Жизни Упругого явно угрожала опасность.

Полина как-то в одно мгновение перенеслась к горе-следователю и без размаха, жёстко вдарила ему под рёбра.

Упругий охнул и осел.

Инна отступила, прикрыв рот ладошкой.

Я думала, она накинется на Полину, защищая своего милого. Но Иннуся схватила со стола кипу бумаг и со всего размаху залепила любимому (или уже бывшему любимому) этой кипой по морде.