Бахыш Бабаев - Одиночество вдвоем

Порой Лала задавала себе вопрос — счастлива ли она? Ответ приходил не скоро. И не отчетливо, если под словами «счастье в семье» подразумевать достигнутое взаимопонимание между супругами, то в этом случае он был утвердительным. Да и многое между ними было положительным, по большому счету положительным, если бы не одно незаметное обстоятельство — он был очень сдержанным. Иногда ей казалось, что он искусственно приглушает вспыхнувшую в какой-то миг страсть, наскоро берет себя в руки, стараясь удержаться от нахлынувшей нежности. Так может расплачиваться скупердяй. Или тот, кто открывает бутылку шампанского, силой придерживая пробку, побаиваясь оглушительного выхлопа.

Это обстоятельство время от времени настораживало Лалу. В поисках причины ломала голову и не находила ответа. Любит меня, считала она, но в то же время не щедр на ласки. Отчего? И Свету, родную дочь, ласкает как-то уж очень сдержанно. Словно чужую. А может, это просто мне так кажется?

Лала покончила с уборкой, стала переодеваться. Скоро за Светкой, да и в магазин следовало бы заглянуть — кончились крупы.

Утром Бабирханов встал раньше обычного. Сегодня уже в сто шестнадцатую. Первый день. Он заметно волновался.

Наскоро покончив с туалетом, он сел к столу. Есть особенно не хотелось, но он уже приучил себя завтракать по утрам. Света и Лала только что ушли, предварительно разбудив его. Так было всегда, когда Бабирханов уходил в первую смену.

Чистое безоблачное небо. Ленивый утренний ветерок изредка словно обласкивал робкое наступление дня. Воздух трепетно свеж, как первый поцелуй любимой. Дразняще пахнет цветущая сирень, приятно и легонько кружа голову.

Бабирханову предоставили четвертый кабинет с надписью «Терапевт». Медсестры еще не было, и Бабирханов сел за истории болезней, которые возвышались на белом столе. Полистав немного, он откинулся на спинку стула и широко улыбнулся, вспомнив кошку, перебежавшую ему дорогу у подъезда. Еще совсем недавно, когда решался вопрос с обменом, он придавал значение таким обычным явлениям жизни. После перебежавшей ему дороги кошки он обязательно останавливался и, сплюнув три раза через левое плечо, продолжал путь. Тогда он боялся дурных примет. А сегодня, к счастью, нет. Пускай перебегает не одна, а хоть десяток. Своего он теперь добился, следовательно, бояться уже нечего.

Слишком скоро человек привыкает к одержанной с трудом победе и от успеха забывает о пережитых в пути мытарствах. Победителю кажется — это так и должно быть. И ни в коем случае иначе.

— Можно, доктор?

Пожилая грузная женщина уже входила в кабинет, на ходу снимая плащ.

— Извините, я опоздала немножко.

Бабирханов встал.

— Здравствуйте. Давайте знакомиться. Моя фамилия Бабирханов.

— Знаю, знаю. Вчера предупредили. А меня зовут Сакина.

— Очень приятно.

— Только почему-то здесь меня зовут просто медсестра. Наверно в силу стажа. Я ведь здесь уже двадцать два года почти.

— А мне вас как называть?

— Да, так же, доктор. Просто медсестра.

Она уже надела халат и теперь застегивалась перед небольшим зеркальцем.

— А сколько вам лет, доктор?

— Тридцать пять. А что?

— Почти сын. Но выглядите вы гораздо моложе.

— Стараюсь, — пошутил Бабирханов. — Ну, что? Начнем?

— Начнем.

— Приглашайте.

Медсестра вышла и сейчас же вернулась.

Вошел пациент.

— Можно, доктор?

— Даже нужно. С чем пожаловали?

Пациент, рослый молодой мужчина, уверенно плюхнулся на стул.

— Тошнит так, будто беременный.

— А доводилось? — Он подошел к больному. — Откройте-ка рот. Так, так. Все ясно. Можете идти. Ничего смертельного.

Неуловимым движением больной извлек десятку и положил ее на стол.

— Доктор, я таксист. Не могу выйти сегодня на работу. Вчера загуляли малость.

Бабирханов еле взял себя в руки.

— Я больничные не продаю. Медсестра, давайте следующего.

Мужчина молча забрал деньги и уже в дверях оглянулся.

— А до вас тут сидела женщина. Не женщина, а мужчина. С ней можно было договориться. — Сильно хлопнул дверью.

Бабирханов вопросительно уставился на медсестру. Та не выдержала, отвела глаза.

— Болтает, пьяница, что взбредет.

— Зовите, кто там еще.

Медсестра встала и нерешительно подошла к нему.

— Вот, доктор, чуть не забыла. Перепишите отчет за прошлый месяц, добавьте несколько вызовов — и будет премия.

Бабирханов, неподвижно сидевший, даже не взглянул на протянутую ему бумагу.